Готхольд Лессинг - Драмы_Басни в прозе

Корить? За что? О, как бы я хотела
Снять груз забот и с бедного отца!

Увы! Едва во мне взыграла радость
И тут же вновь поникла. У меня
Нет нужд и быть не может. Но его —
А с ним и нас! — снедают недостачи!
Как быть? Что делать? Из Египта дани
Не шлют по-прежнему. С чего бы это?
Бог весть! Пока в Египте все спокойно.
Себе во всем могу я отказать
Без ропота и жалоб. Но себе лишь,
А не другим! Чтоб я, а не другой
Терпел нужду! Но только впрок ли это?
Кольчуга, меч и конь, хотя б один,
Нужны и мне. А с бога взятки гладки:
Он сам обходится ничтожной данью —
Моим горячим сердцем. На избытки
Твоей казны я уповал, Гафи,
До этих пор.

Как? На избытки? Если б
Вам удалось в казне моей избыток,
То бишь утайку, обнаружить, вы же
Меня велели б на кол посадить
Иль удавить по меньшей мере!

Худо!
Так что ж нам делать? Неужели ты
Не мог занять потребную нам сумму
На стороне, а не у Зитты?

Разве
Я разрешила б первенство мое
Другому уступить, любезный братец?
Я и теперь на том стою. Еще я
Не вовсе на мели.

Недоставало,
Чтобы и ты нужды хлебнула! Слушай,
Дервиш! Займи, где можешь и как можешь!
Сули любую прибыль! Лишь у тех
Не занимай, кого обогатил я;
Для них «дай в долг» звучит как «возврати».
Иди к скупцам! Они всего охотней
Дадут взаймы султану. Им известно,
Как деньги в рост пойдут в моих руках.

Не знаю я таких.

Совсем забыла,
И вдруг припомнилось! Сказали мне,
Что друг твой возвратился?

Друг? Мой друг?
Какой такой?

Твой жид высокочтимый.

Как? Мною чтимый жид?

«Кого господь, —
Еще в ушах звучит твое реченье! —
Кого господь, — сказал ты, — наградил
Двумя благами мира: наименьшим
И наибольшим, несравнимо высшим
Из благ земных».

Что я имел в виду?

Под наименьшим — бренное богатство,
Под наивысшим — мудрость.

Как? Жида,
Неверного, я к мудрым сопричислил?

Ужель не помнишь, что ты о Натане
Мне говорил?

Ах вот что! О Натане!
Совсем забыл, совсем… Так он вернулся
Из долгих странствии наконец? Так-так!
Его дела, поди, теперь неплохи.
Народ прозвал его Натаном Мудрым,
Да и Богатым…

О его богатстве
Великом вся столица говорит.
Какие драгоценности, какие
Алмазы, ткани он привез!

Вернулся
Натан богатым, мудрость не утратив.

К нему б тебе наведаться, Гафи!

К нему? Уж не за займом ли? Нет, тут
Найдет коса на камень! В том и мудрость
Его, что не дает взаймы.

По прежним
Твоим рассказам судя, у меня
О нем другое мнение сложилось.

Он разве что взаймы дает товаром —
Куда ни шло! Но д еньгами? Никак
И нипочем! На этот счет он жид,
Допустим, лучший. Он умен, не спорю,
Умеет жить и в шахматы играет,
Как мало кто. И в добром и в худом
Он — не чета другим жидам. И все же
Нам на него рассчитывать нельзя.
На бедных он дает… Как Саладин!
Не так, быть может, много, но охотно
И не справляясь, кто ты: иудей,
Христианин, парс {120} или мусульманин.
Он всем дает!

И человек такой…

Не странно ли, что я о нем не знаю?

…не даст взаймы султану Саладину?
Тому, кто только о других печется,
Не о себе?

На этот счет он — жид,
И самый заурядный, уж поверьте!
На подаянья так-то он ревнив
И так завистлив, что «Воздай вам, боже!»,
Звучащее по всем концам земли,
Один хотел бы слышать; потому-то
И не дает взаймы, чтоб нищей братье
Побольше перепало. Их закон
Повелевает милосердным быть,
А не угодливым. Из милосердья
Он неуслужливейшим малым стал
В подлунном мире. Я с недавних пор
С ним не в ладах. Но это не мешает
Мне справедливым быть. Он добр, отзывчив
На все людские нужды, но на это
Он не отзывчив. Не пойти ль мне к мавру?..
Он и богат и скуп. Иду, иду!