Готхольд Лессинг - Драмы_Басни в прозе

К добру ли это?

Пусть радость яви сменит сладость грезы
Уж ты поверь мне, Дайя: человеку
Всех ангелов дороже человек.
Не обессудь, от набожного бреда
Я девочку надеюсь исцелить.

Отец? Глазам не верю! А уж мне
Подумалось, что только голос ваш
Прорвался к нам из непроглядной дали…
Отныне нас не разобщают горы,
Ни реки, ни пустыни… Что же вы
Не бросились к своей бедняжке Рэхе,
В живых оставшейся? А ведь она
Чуть не сгорела. О! Из всех смертей
Нет более ужасной, как сгореть!

Дитя мое!

Вам переплыть пришлось
Евфрат и Тигр, пустынный Иордан {96}
И много рек безвестных. Ежечасно
Я думала о вас и содрогалась,
Пока пожар меня не обступил
Стеною огнедышащей. С тех пор
Я почитаю смерть в пучине водной
Едва ли не блаженством. Но ведь вы
Не утонули, я не стала горсткой
Сыпучей пепла. Так восславим бога!
Он, милосердный, утлый ваш челнок
Руками ангелов незримых вынес
Из вод неверных на земную твердь.
И он же ангела в обличье зримом
Ко мне послал, чтоб вознести меня
Из пламени на белых крыльях.

Как?
На белых крыльях? Уж не плащ ли то
Храмовника {97} , спасительно простертый
Над пышущим огнем?

В обличье зримом
Меня пронес он сквозь огонь и дым
На белых крыльях. Я лицом к лицу
С ним повстречалась, с ангелом моим
Хранителем.

Ты встречу заслужила!
Ты восхитилась им, а он — тобой,
Как то и быть должно.

Кому вы льстите?
Себе иль ангелу?

А если ты
Была лишь человеком спасена,
Ты ангелом его бы не считала?

Но не таким! Мой ангел — истый ангел,
Я знаю это твердо! Сами ж вы
Внушали мне: есть ангелы на свете!
И есть господь, творящий чудеса
В награду тем, кто чтит его и любит.
А я люблю его…

Как он — тебя!
Бог для тебе подобных днесь и присно
Свершает чудеса, как совершал их,
И вечности еще не сотворив.

Такая речь — по мне.

Как? Потому лишь,
Что чересчур обыденно звучит
Спасенной быть не ангелом, а только
Храмовником, тебе не в чудо чудо
Великое? Превыше всех чудес
То, что вокруг чудесное творится
Ежемгновенно, каждый божий день.
Не будь сплошной чреды земных чудес,
Чт оразум человека почитал бы
Господним чудом? Неужели ж то,
Чему, разинув рты, дивятся дети
При встрече с небывалым?

Вы вконец
Своими суемудрыми речами
Ее смятенный ум сгубить хотите?

Оставь! Так Рэха не считает чудом,
Что спас ее от смерти человек ,
Сам спасшийся ничуть не меньшим чудом?
Да, да, на том стою: ничуть не меньшим!
Иль кто слыхал когда, чтоб Саладин
Храмовника помиловал? {98} Чтоб пленник,
Представ перед султаном, о пощаде
Еще мечтал? Свободу обрести
Надеялся не от петли позорной
Или от милосердного клинка?

К тому и клонит ваша речь: он не был
Храмовником, а только им казался.
Будь он храмовник, как бы он сумел
Избегнуть предрешенной казни или
Бродить свободно в Иерусалиме?
И стал бы он спасать по доброй воле
Меня от смерти?

Ах, как это тонко!
Ну, Дайя, твой черед! Ты кой о чем
Проведала, так расскажи подробней
О плене рыцаря, о жалости султана.

Да всё пустые слухи! Говорят,
Помиловал-де рыцаря султан,
Заметив необычное в нем сходство
С любимым братом, без вести пропавшим
Уж двадцать с лишним лет тому назад.
Минувшее быльем позаросло,
Все, даже имя княжича, забыто.
Людские толки так невероятны,
Что всем-то им, сдается, грош цена.

Да чем же так они невероятны?
Не тем ли, Дайя, что тебе милей
Людской молвы иные пересуды,
И вовсе вздорные? Иль Саладин,
Приверженный ко всей своей родне,
В дни юности не мог к меньшому брату
Проникнуться особенной любовью?
Иль схожих лиц не видывал никто?
Иль прошлое бесследно угасает
В людских сердцах и дивное подобье
Минувшего не в силах воскресить
Былого чувства? Так ли это все
Невероятно? Но для мудрой Дайи
Все — трын-трава. Ее лишь чудеса
Для нас — нет, для нее! — достойны веры.