Роже Мартен дю Гар - Семья Тибо.Том 1

— Провести целую ночь в такой тревоге! — сказал он вслух. — Тяжело, господин аббат, да, тяжело отцу переживать такие часы.

Он направился к дверям. Аббат выпростал из-за пояса руки.

— С вашего разрешения… — сказал он, потупясь.

Люстра освещала его лоб, наполовину прикрытый чёрной бахромкой волос, и хитрое лицо, клином сбегавшее к подбородку. На щеках аббата проступили два розовых пятна.

— Мы сомневались, сообщать ли вам об одном случае, сударь, который произошёл с вашим сыном совсем недавно и который должно рассматривать как весьма и весьма прискорбный… Но в конце концов мы сочли, что в беседе с вами могут выясниться важные подробности… И если вы будете так любезны, сударь, уделить нам несколько минут…

Пикардийский акцент подчёркивал нерешительность аббата. Г‑н Тибо, не отвечая, вернулся к своему стулу и грузно сел; веки его были опущены.

— В последние дни, сударь, — продолжал аббат, — мы уличили вашего сына в проступках особого свойства… в проступках чрезвычайно тяжёлых… Мы даже пригрозили ему исключением. О, разумеется, лишь для острастки. Он вам об этом рассказывал?

— Вы же знаете, какой он лицемер! Он, как всегда, промолчал!

— Невзирая на серьёзные недостатки нашего дорогого мальчика, не следует считать его испорченным существом, — уточнил аббат. — И мы думаем, что и в последнем случае согрешил он не намеренно, а по слабости своей; здесь следует усматривать дурное влияние опасного товарища, каких, увы, так много в государственных лицеях…

Господин Тибо скользнул по аббату тревожным взглядом.

— Вот факты, сударь. Изложим их в строгом порядке. Дело происходило в минувший четверг… — Он на секунду задумался, потом продолжал почти радостно: — Нет, прошу прощенья, это произошло позавчера, в пятницу, да-да, в пятницу утром, во время уроков. Незадолго до двенадцати мы вошли в класс — вошли стремительно, как привыкли делать это всегда… — Он подмигнул Антуану. — Осторожно нажимаем на ручку, так что дверь и не скрипнет, и быстрым движением отворяем её. Итак, мы входим и сразу же видим нашего друга Жако, ибо мы предусмотрительно посадили его прямо напротив дверей. Мы направляемся к нему, приподнимаем словарь. Попался, голубчик! Мы хватаем подозрительную книжонку. Это роман, перевод с итальянского, имя автора мы забыли, — «Девы скал» {2} {2} Стр. 28. «Девы скал» — мистико-эротический роман итальянского писателя Габриеле Д’Аннунцио (1863–1938). .

— Этого ещё не хватало! — воскликнул г‑н Тибо.

— Судя по его смущённому виду, мальчик скрывает ещё кое-что, глаз у нас на это намётан. Приближается время завтрака. Звонок; мы просим надзирателя отвести учеников в столовую и, оставшись одни, открываем парту Жака. Ещё две книжки: «Исповедь» Жан-Жака Руссо и, что гораздо более непристойно, прошу извинить меня, сударь, гнусный роман Золя — «Проступок аббата Муре»…

— Ах, негодяй!

— Только закрыли мы крышку парты, как нам в голову приходит мысль пошарить за стопкой учебников. И там мы обнаруживаем тетрадку в сером клеёнчатом переплёте, которая на первый взгляд, должны вам признаться, выглядит вполне безобидно. Раскрываем её, просматриваем первые страницы… — Аббат взглянул на своих гостей; его живые глаза смотрели жёстко и непреклонно. — Всё становится ясным. Мы тут же прячем нашу добычу и в течение большой перемены спокойно обследуем её. Книги, тщательным образом переплетённые, имеют на задней стороне переплёта, внизу, инициал: Ф. Что касается главного вещественного доказательства, серой тетради, она оказалась своего рода сборником писем; два почерка, совершенно различных, — почерк Жака и его подпись: «Ж.» — и другой, нам незнакомый, и подпись: «Д.» — Он сделал паузу и понизил голос: — Тон и содержание писем, увы, не оставляли сомнений относительно характера этой дружбы. Настолько, сударь, что поначалу мы приняли этот твёрдый и удлинённый почерк за девичий или, говоря вернее, за женский… Но потом, исследовав текст, мы поняли, что незнакомый почерк принадлежит товарищу Жака, — о нет, хвала господу, не из нашего заведения, а какому-нибудь мальчишке, с которым Жак наверняка познакомился в лицее. Дабы окончательно в этом убедиться, мы в тот же день посетили инспектора лицея, достойного господина Кийяра, — аббат обернулся к Антуану, — он человек безупречный и обладает печальным опытом работы в интернатах. Виновный был опознан мгновенно. Мальчик, который подписывался инициалом «Д», это ученик третьего класса {3} {3} Третий класс. — Во французской школе принят иной, чем в СССР, порядок нумерации школьных классов: первому году обучения соответствует наибольший порядковый номер (восьмой класс); соответственно третий класс — это шестой год обучения. , товарищ Жака, по фамилии Фонтанен, Даниэль де Фонтанен.