Александр Дюма - Записки учителя фехтования. Яков Безухий

Наполеон не мог поверить в это отступление — так велико было его желание, чтобы противник оставался на месте, — и отдал распоряжение армии двигаться вперед лишь при наличии сильного авангарда и тщательной разведки на флангах, до такой степени он опасался какого-нибудь подвоха, но вскоре ему пришлось смириться с реальностью: он оказался посреди бывшего лагеря Барклая, а от русской армии там оставался лишь один солдат, обнаруженный спящим под кустом.

Через два часа войска вступили в Витебск: Витебск оказался пуст, и, за исключением нескольких евреев, никого из жителей не было видно. Наполеон, который никак не мог поверить в это бесконечное отступление противника, велел поставить свою палатку во дворе замка, чтобы показать, что это всего лишь кратковременная остановка. Было направлено два рекогносцировочных отряда: один вверх по течению Двины, другой для тщательной разведки дороги на Смоленск: и тот и другой вернулись, не встретив никого, кроме нескольких разрозненных казаков, которые тотчас же рассеялись при их приближении; однако семьдесят тысяч человек, накануне располагавшихся на глазах у нашей армии, исчезли как призраки, не оставив никаких следов.

В Витебске Наполеону доложили в высшей степени неутешительные новости: согласно докладу Бертье, шестая часть армии была поражена дизентерией; Бельяр же, в ответ на соответствующий запрос, сообщил, что еще шесть дней такого марша — и у армии более не будет кавалерии. И тогда Наполеон из окон дворца осмотрел местоположение города, столь чудесно защищенного самой природой, что инженерам с их искусством почти ничего не нужно было делать для его обороны. В голове императора стали возникать разнообразные идеи: до Франции шестьсот льё, Литва завоевана, надо наводить в ней порядок; сам он победитель, если не людей, то расстояний; поэтому ему позволительно остановиться здесь и дождаться ранней и суровой русской зимы. Витебск будет отличнейшим центром расквартирования армии; Двина и Днепр станут естественным рубежом французов; осадную артиллерию можно будет отправить под Ригу и туда же переместить левое крыло армии; Витебск, которому природа даровала леса, а он, Наполеон, даст крепостные стены, послужит центральным укрепленным лагерем; правое крыло протянется до Бобруйска, который предстоит взять, а по всей линии фронта будут сооружены блокгаузы.

Расположившись здесь лагерем, Великая армия ни в чем не будет нуждаться; помимо магазинов в Данциге, Вильне и Минске, в ее распоряжении будет контрибуция с Курляндии и Самогитии; будет сооружено тридцать шесть огромных фур, каждая из которых сможет везти по тридцать тысяч фунтов хлеба. Так будет решен вопрос о насущных потребностях.

Вид дворцовой площади портят лачуги — их следует снести, а мусор убрать; город брошен, и сюда на зиму надо будет пригласить самых богатых вельмож и самых элегантных женщин из Вильны и Варшавы; следует построить театральный зал, а на торжественное его открытие в Витебск прибудут Тальма и мадемуазель Марс, как они приезжали в Дрезден. Так будет решен вопрос о развлечениях.

Чтобы этот план вызрел, потребовалось полчаса, и когда Наполеон его полностью продумал, он отстегнул шпагу и бросил ее на стол, а затем заявил пришедшему к нему в эту минуту неаполитанскому королю:

— Мюрат, первая русская кампания завершена: водрузим здесь наши орлы, я хочу провести рекогносцировку и создать здесь сборный пункт для наших войск; позиция обозначена двумя крупными реками; сформируем батальонное каре, орудия расставим по углам и в середине, чтобы вести перекрестный огонь; в тысяча восемьсот тринадцатом году мы увидим Москву, а в тысяча восемьсот четырнадцатом — Санкт-Петербург; война в России займет три года.

В этот миг верх взял добрый гений Наполеона, но демон войны не замедлил вернуть себе утраченное было царство: по истечении двух недель все эти великие замыслы были забыты и, подобно усталому атлету, сумевшему перевести дух, Наполеон через две недели возобновил движение вперед. 18 августа пал и оказался в нашей власти Смоленск; 16 сентября запылала Москва, а 13 декабря убегающий Наполеон ночью и в одиночестве пересек Неман, преследуемый призраком Великой армии.

Будучи почтительным паломником по местам нашей славы, равно как и наших невзгод начиная от Вильны, я проделал верхом тот же путь, по которому проследовал Наполеон за двенадцать лет до этого, и собирал все легенды, хранимые славными литовцами о его пребывании здесь.