Гюстав Флобер: Бувар и Пекюше

Вокорбей также старается их защитить.

«Их правильнее было бы отвести в дом умалишенных; это маниаки; я напишу об этом префекту».

Все успокаивается.

Бувар будет платить Мели пенсию.

В их руках нельзя оставить детей. Они противятся; но так как они не усыновили законным образом сирот, то мэр берет их обратно.

Дети обнаруживают возмутительное равнодушие. Бувар и Пекюше при виде этого плачут.

Супруги Дюмушель удаляются.

Таким образом они всего лишились.

У них нет больше в жизни никаких интересов.

Хорошая мысль, втайне каждым из них взлелеянная. Они скрывают ее один от другого. Время от времени они улыбаются, когда она рисуется им; затем, наконец, одновременно друг другу ее сообщают.

Переписывать, как в былое время.

Изготовление конторки с двумя пюпитрами. С этой целью они обращаются к столяру. Горжю, услышав об их затее, предлагает исполнить работу. Напомнить про баул.

Покупка книг и принадлежностей, резинок, скоблильных ножей и пр.

Они принимаются за дело.

Флобер был занят работой над последним своим романом с июля 1872 года и до последнего дня своей жизни. Писатель сообщал, что задумал историю двух стариков-переписчиков, «своего рода критическую энциклопедию в юмористическом виде», что в новом произведении он хочет излить свое негодование («Я изрыгну на современников отвращение, которое они мне внушают…»).

По своей идейной направленности «Бувар и Пекюше» — явление весьма сложное. Флобер заставляет героев книги — двух мелких чиновников — последовательно перебрать серию занятий (земледелие, химию, медицину, философию и т. д.). История научных исканий Бувара и Пекюше заключает в себе многосторонний смысл. «Два Фауста» совершают различные нелепые поступки и многократно разочаровываются в результатах в силу недостаточности своих познаний; она люди невежественные в науке. Но разочарования героев в естественных и гуманитарных науках объясняются, по мысли писателя, и недостатками самого научного метода, торжеством субъективизма и эмпиризма. Отшатнувшись в страхе от Коммуны и осудив ее, Флобер с отвращением всматривался в лицо новой, Третьей республики. Где же выход, в чем истина? — с отчаянием спрашивал он себя. «Бувар и Пекюше» отражает настроение неверия Флобера в будущее научного и социального прогресса. В действительности речь могла идти о кризисе не культуры вообще, но культуры господствующих классов, некоторые симптомы упадка которой зорко подмечал Флобер.

Смерть прервала работу Флобера над «Буваром и Пекюше». В дальнейшем читатель должен был увидеть Бувара и Пекюше, которые, разочаровавшись в своих научных исканиях, возвращаются к переписыванию бумаг. Флобер пишет для себя: «В заключение показать обоих старичков, которые переписывают бумаги, склонившись над пюпитрами». Примечательно, что у писателя в 70-е годы заметно противоречивое отношение к судьбам науки и общественного прогресса: по временам он возвращается к мысли, что руководство обществом должно быть доверено ученым, правительство должно было бы стать одной из секций Академии наук; вера в силы и возможности науки противоречиво сосуществует с неверием в прогресс науки и общества, обнажая глубокую духовную драму «отшельника из Круассе». В ноябре 1872 года он писал принцессе Матильде: «Одиночество, литературные разочарования, отвращение к современникам, натянутые донельзя нервы, тревога за будущее и стукнувшие пятьдесят лет — вот итог моей жизни». В такой обстановке создается последний роман Флобера.

Письма Флобера переполнены жалобами на колоссальный труд, который, подобно трясине, все глубже затягивал его в свою пучину. Много времени, в силу особенностей сюжета, занял сбор материалов. «Вот уже два месяца, — сообщает он, — как я не написал ни единой строчки, но я читал, читал до потери зрения… Считайте в среднем два тома в день…» В данном случае писатель готовил материалы для раздела книги, который должен был занять не более десяти страниц. Он признавался, что работает в пропорциях, которые называет «гигантскими»; он вынужден отклонять просьбы молодых писателей прочитать их произведения, так как «у меня не хватает ни зрения, ни времени», — пишет он за три месяца до кончины.

Для своей книги Флоберу пришлось погрузиться в изучение множества незнакомых предметов: химии, медицины, анатомии, физиологии, агрономии, геологии… Он знакомился с трудами по гигиене, ботанике, католицизму, эстетике, философии, истории. Его письма пестрят ссылками на штудируемые им книги самого различного характера, среди которых упоминаются, например: «Стрижка садовых деревьев» Грессена, «Свойства души» Гарнье, «История медицины» Даремберга; он изучает «Историю лечебных теорий», «Трактаты по воспитанию», и т. д., и т. п.