Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 15. Война и мир. Черновые редакции и варианты. Часть третья

Зач.: То же самое видим в исторически

Зач.: героических

Зач.: героических

Зач.: И объяснения эти представляет нам так называемая

Зач.: в трудах

Зач.: не одну

Зач.: участвуют

Зач.: видоизменениях

Зач.: Гервинус, н[а]п[ример], признав

Зачеркнуто: произволы

Зач.: Эти историки беспрестанно натыка[лись]

Зач.: Признавая то, что из совпадения различных произволов вытекает общее событие, историки эти не признают общее событие за предмет изучения, а признают таковым произволы участников, произнося суд над ними.

Зачеркнуто: критикуя

Зач.: Приказы: Александр приказывает посадить Людовика XVIII на трон Франции, и его сажают.

Зач.: Из этого вечного существенного противуречия, лежащего в самом взгляде этих историков на свой предмет, историки эти спасаются в произвольно взятых отвлечениях, которые они выдают за смысл истории, и в признании какого-то исторического таинства, делающего исторического человека человеком своего времени. <���Отвлечения эти:> То <���это> падение 3[ападной] Римской Империи, то возрождение науки и искусства, реформация, монархическая власть, среднее сословие, феодализм, революционные идеи, свобода народов, конституционализм, национальности и наконец самое общее и темное отвлечение — прогресс, цивилизация.

Но все эти отвлечения не затрогивают вопросов истории о движении масс. Все эти отвлечения суть только отвлечения из известной нам деятельности государей и министров, которые в этих отвлечениях признаются роковыми деятелями; вопросы же богатства, бедности, переселения народов, войн, убийств — находятся вне этих отвлечений. Почему вопрос о развитии монархической власти будет для меня интереснее вопроса о истреблении лесов, о средствах пеленать детей, о напитке, вошедшем в употребление, и т. д.

Отвлечения эти суть только удобства того исторического изложения, которое не захватывает жизни. <���Лудовик ХІV был человек своего времени, основатель силы государства. Лудовик ХІV>

Последнее отвлечение, на которое стремится мерить история, есть прогресс цивилизации, определение которого мы тщетно бы стали искать у историков.

Но какого бы взгляда ни держались историки, все согласны, что массы движутся по воле некоторых.

<���Ежели не> Или герои руководят действиями масс, или массы руководят действиями героев, или герои вместе с массами подчиняются одним общим законам. <���Нельзя себе представить, чтобы> Историки же говорят, что несколько человек, связанных между собою законом необходимости <���руководили действиями масс>, т. е. сами подчиненные законам, руководили действиями масс.

Зачеркнуто: Героические

Зач.: прагматические

Зач.: подчиняясь законам

Зач.: Несмотря на посл[еднее] <���Вся>

Зач.: сам собою как бы решает

Зач.: слабого

Зач.: < того периода, который> Наполеоновского пери[ода].

Зачеркнуто: отсутствии всего

Зач.: отсутствие свободного времени

Зач.: И история, не оставившая ни одного героя, не разоблачив его, и изучение среды, в которой <���вырастают> действуют исторические лица, заставляют признать, если не <���равенство сил духа исторических лиц во всяком> преимущество сил духа всякого частного лица с историческим лицом, то по крайней мере равенство; и потому вопрос о том, каким образом один человек, равный с другим по силе духа, заставляет подчиняться себе мильоны, <���остается во всей> своей силе и не может иметь другого решения, как то, что исторические люди имеют сверхъестественную силу или что влияние их на других людей не существует, а только кажется.

Вместо зач. вписано на полях и вновь зач.: Кроме того, не говоря об исторических героях — Кесарях, Наполеонах <���своей><���о которых могут быть различные мнения>, мнимой гениальностью достигших власти, о которых могут быть различные мнения, люди, по наследству пользующиеся властью: Лудовик XI, австрийские императоры и бесчисленное количество исторических лиц, известных нам по ничтожеству своей силы ума. и души, имеют власть над мильонами людей.