Вера Гривина - Слуга князя Ярополка

– Ух, ты! – воскликнул князь. – Кажись, Блуд желает показать свою силу!

Молодец, которого Ярополк назвал Блудом, был не очень могучего, но довольно крепкого телосложения. В каждом его движении чувствовались ловкость и сила.

– Хорош! – воскликнул воевода Стегги Етонов. – Весь в своего деда, Воиста!

Ему возразил боярин Мутур Утин:

– Ликом Блуд совсем не похож на Воиста.

Откликнувшийся на вызов Турилы смельчак был смуглолицым, черноволосым, чернобровым, кареглазым и широкоскулым. Почти все черты лица Блуда подтверждали его родство со степняками, и лишь курносость свидетельствовала о том, что в жилах молодого человека все-таки есть какая-то толика славянской крови.

– Ликом он, поди, удался в своего отца – печенежского князя, – заметил боярин Кары Тудков.

Ногут дурашливо пропел:

– Да, уж чудная судьба у Блуда, – согласился с шутом Ярополк.

Судьба у Блуда, действительно, была необычная. За двадцать шесть лет до описываемых событий дочь боярина Воиста Войкова, красавица Умила, гуляя с подружками в лесу, попала в плен к кочевникам-печенегам, совершивших короткий набег на окрестности Киева. Обычно степняки продавали пленников в рабство, но дочь Воиста приглянулась печенежскому хану, и он оставил ее себе. Спустя год у Умилы родился сын, которого она назвала в честь отца Воистом, а хан дал ему имя – Барак. Четырнадцать лет мальчик прожил среди печенегов. Отец воспитал из него воина, а мать внушила сыну любовь к потерянной ею родине.

Однажды, когда Воисту-Бараку было двенадцать лет, его отец привез из очередного набега русского мальчика – такого слабого, что кое-кто предлагал его убить, дабы не возиться зря с заморышем, однако хан предпочел отдать маленького пленника своему сыну от киевлянки. Отрок оказался тоже киевлянином. Он был послан своим отцом, занимавшимся гончарным ремеслом, в степь за белой глиной, где и угодил к печенегам. Умила восприняла появление этого русского мальчишки, как весточку с родины, и вскоре полюбила его почти, как родного сына. Воист-Барак тоже привязался к пленнику. Юный киевлянин вырос в христианской семье и сам, несмотря на свой малый возраст, был ярым приверженцем Иисуса. Он с гордостью носил полученное при крещении имя «Фома», не желая откликаться ни на какие прозвища. Довольно скоро Воист-Барак и его матушка попали под влияние Фомы, чья любовь к Спасителю не оставила их равнодушными. Вначале Умила, а затем и ее сын пожелали стать христианами. Они готовились бежать вместе с Фомой в Киев и там окреститься, однако Умиле было не суждено вернуться на родину, потому что она внезапно скончалась от какой-то неведомой быстротекущей болезни. Не успел Воист-Барак оплакать мать, как лишился и отца, погибшего в одной из случайных стычек. Когда место умершего хана занял его старший сын, который по понятным причинам не любил своих братьев, Воист-Барак и Фома сумели осуществить давно ими задуманный побег. Покинув печенегов, отроки добрались до Киева, где были приняты с распростертыми объятиями родителями Фомы, почти потерявшими надежду увидеть сына живым. На следующий по прибытию день Воист-Барак окрестился в соборном храме Святого Ильи. Имя, данное ему при крещении, было – Петр.

Его попытка наладить отношения с родственниками по матери не увенчалась успехом. Отец Умилы, боярин Воист Войков, уже умер, а его сын и наследник, Прастен Воистов, наотрез отказался признать свалившегося, как снег на голову, племянника, обозвав его «Блудом». Данное дядей прозвище приклеилось к юноше намертво.

Сыну печенежского хана и киевской боярышни ничего иного не оставалось, как наняться в княжью дружину. И тут ему повезло: княгиня Ольга пожелала, чтобы он обучил ее внуков навыкам военного искусства печенегов. Блуд быстро нашел общий язык со всеми тремя княжичами и прекрасно справился с обязанностями учителя, однако, несмотря на успехи в порученном ему деле, он чувствовал себя чужаком, как при княжьем дворе, так и вообще в Киеве. Единственным человеком, кому Блуд мог довериться, был Фома.

На пятый год киевской жизни Блуда случились события, в корне изменившие отношение к нему киевлян. В то время, когда князь Святослав воевал на Балканах, печенеги большими силами осадили главный русский город, а имевшаяся в распоряжении княгини дружина во главе с воеводой Претичем еще не успела вернуться из Чернигова, куда Ольга послала ее, чтобы разобраться с волнениями по поводу величины дани в неурожайный год.