Нелли Шульман - Вельяминовы. Время бури. Часть вторая. Том второй

– Ей никто больше не нужен. Мюллер может хоть наизнанку вывернуться, – усмехнулся фон Рабе, – она всю жизнь посвятит мужу. Но это и есть женская стезя… – он тоже хотел, как младший брат, возвращаться в теплый дом, к хорошенькой, ухоженной жене, к вкусному обеду, и детскому смеху:

– Но у меня ребенок быстрее появится… – довольно понял Макс, – осенью, до Рождества. Хотя, может быть, Марта беременна. Но вряд ли, она молода еще. Она не хочет возиться с пеленками… – в Пенемюнде, по требованиям безопасности, посторонние не допускались. Слуг на полигоне было не завести:

– Хотя она католичка, – Макс зевнул, – им ничего подобного нельзя. Устраиваются как-то… – он поймал себя на улыбке, – а мы с Элизой не станем… – Максимилиан не хотел дожидаться венчания:

– Надо ее к себе привязать, приучить. Обвенчаемся позже, в Берлине, но сейчас я ее от себя никуда не отпущу. Поедет со мной в Париж. Шанель ее оденет, я ей подарю драгоценности… – Макс был уверен, что невестка вышла замуж девственницей, со школьной скамьи:

– Элиза быстро забудет о своем еврее, я постараюсь… – успокоил себя оберштурмбанфюрер, – тем более, она почти год одна живет. Спряталась в какой-нибудь обители, с детьми. Дети поедут на восток, а она останется со мной… – Макс заснул спокойно, почти слыша ее легкое дыхание, рядом, обнимая теплое, покорное тело.

Утром он забыл о страхах. Завтрак подавали хороший, Барбье снабжал лесопилку провизией. После картофельных оладий, сосисок, и чашки кофе, Макс пожал руку лейтенанту:

– Выполняйте свой долг, на благо рейха. Помните, под вашим началом часть стратегического предприятия. Никакого снисхождения к бандитам… – Макс взял в горы лимузин, на котором приехал из Брюсселя. Солдаты охраны и собаки ехали в грузовиках. Он смотрел на заснеженные кусты, по обеим сторонам дороги:

– Надо жестко пресекать все попытки сопротивления. Весной начнется атака на юг России. Мы пойдем к Волге, на Кавказ, получим в свое распоряжение бакинскую нефть… – помощи союзников России ждать не приходилось. Америка, судя по всему, проигрывала Японии на море, на суше и в воздухе:

– Сейчас японцы перережут железную дорогу, ведущую из Китая на юг, к морю. Китайские повстанцы останутся без помощи запада. Япония получит нефтяные скважины, в Малайзии, рванется в Индию. Без колоний Британия обречена. Все они обречены… – Макс щелкнул зажигалкой, – когда немецкий солдат одной ногой ступит за Волгу, русские будут деморализованы, поднимут руки. Прошлым летом они катились на восток, и сейчас покатятся… – он достал паркер:

– Надо не стесняться казнить так называемых партизан, посылать их семьи в концлагеря. Может быть, тогда они образумятся. Эйхман мне рассказывал. Британцы используют арабов, в Палестине, берут их надсмотрщиками, в лагеря для еврейских подпольщиков. Арабы работают в полиции. Правильно, – Макс улыбнулся, – разделяй и властвуй. Арабы ненавидят евреев. Впрочем, скоро во всем мире евреев не останется, и очень хорошо. Надо сюда, в Европу, присылать русских, из будущих соединений. Они помогут нам. Они своих соотечественников расстреливают, что говорить о каких-то бельгийцах, или французах. Муха такой человек, у него нет предрассудков…

Кортеж промчался по пустынным улицам Мон-Сен-Мартена. Макс, издалека, услышал колокольный звон:

– Сегодня, вроде бы, никакого праздника нет… – улицы, ведущие на главную площадь поселка, перекрывали солдаты. Лимузин остановился. Макс открыл дверцу:

– Что случилось… – прислушавшись, он уловил хрипение динамика. У Барбье в штабе, имелся реквизированный с одной из шахт, репродуктор:

– Поэтому, если кто-нибудь, скрывает сведения о настоящем имени мадам Дельпи… – Макс хмыкнул:

– Они ему ничего не скажут, упрямые сволочи. Да и что скрывать, если она здесь под чужими документами жила. Она им вряд ли представлялась… – Макс посмотрел в сторону терриконов: «Господин комендант отложил начало смены?»

– Да, господин оберштурмбанфюрер, – вытянулся эсэсовец, – на час. На «Луизе» идет работа. Но там заключенные, а остальные все на площади. Только больные по домам остались, старики… – Макс, не дослушав, широким шагом, в сопровождении охраны, направился к церкви. Эсэсовцы расталкивали толпу. Краем глаза он заметил крепких мужиков, в шахтерских комбинезонах, и шерстяных куртках:

– Они здесь все друг на друга похожи, не различишь. Виллем человек благородной крови, у него крестоносцы в роду, а на вид, вылитый рабочий парень, только отбойного молотка не хватает… – у Макса, почему-то, заныли несколько зубов, даже протез: