Нелли Шульман - Вельяминовы. Время бури. Часть вторая. Том второй

– Ад и Рай, – хмыкнул Макс. Взглянув на крыльцо, он увидел соученика, в простой, черной рясе, подпоясанной холщовым полотенцем:

– Он здесь похудел, – подумал Макс, – смиренник, внук святых. Едва меня не убил, два раза… – священник что-то шепнул мальчишкам. Близнецы шмыгнули в дверь, девочки побежали за ними. Виллем даже не думал о фон Рабе:

– Только бы Гамен не залаял, или Маргарита не чихнула. Элиза мне говорила, фон Рабе обедал у них, в Амстердаме. Он сразу поймет, что это Маргарита. А если он видел Элизу, если сказал Барбье, кто она такая… – оберштурмбанфюрер, почти вежливо, кивнул:

– Здравствуй, Виллем. К сожалению, ваша экономка, мадам Дельпи, арестована. Она подозревается в связях с британскими агентами. Я должен обыскать приют… – соученик даже не опустил глаз к протянутой руке Макса. Виллем отступил от двери: «Прошу». Подождав, пока Макс, в сопровождении солдат, пройдет в дом, склонив голову, Виллем шагнул в курятник.

В сарае пахло пометом и сеном, сквозь щели в стенах сочился яркий свет. Виллем увидел красную, вязаную шапочку племянницы. Пальтишко у Маргариты тоже было темно-красное. Сестра сшила его в начале осени. Жены шахтеров переделывали старую одежду детей, с началом войны все стали экономить, но в приют приносили пожертвования, для сирот.

Шапку Элиза связала сама. Мадам Дельпи отдали швейную машинку и спицы. Сестра распускала шерстяные вещи, учила девочек вязать и шить. Виллем вспомнил:

– Мама нам читала, в детстве, сказки братьев Гримм. Красная шапочка. Маргариту издалека видно. Лучше бы Элиза темную пряжу выбрала. Хотя сейчас в горах снег лежит, темные цвета тоже заметны… – сестра хотела порадовать дочь яркими красками.

Маргарита сидела в сене, поставив решето на колени. Девочка, казалось, даже не дышала. Гамен прижался к ее ногам. Виллем наклонился:

– Милая, беги к доктору Лануа. Здесь не появляйся, это опасно… – голубые глаза племянницы распахнулись во все лицо. Маргарита уцепилась за его руку:

– Дядя Виллем, где мамочка? Я хочу к мамочке… – он поцеловал влажную щеку:

– Вы обязательно увидитесь. Солдатам на глаза не попадайся… – Виллем перекрестил девочку. Доски в сарае были старые. Виллем, легко, вытащил гвозди. Посыпалась деревянная труха, куры забили крыльями. Девочка обняла его за шею:

– Дядя Виллем, мне страшно… – двор приюта выходил на огороды шахтеров.

До первой войны покойный барон перестроил типовые кварталы. Каждая семья получила половину крепкого, каменного дома, с подвалом, чердаком и тремя спальнями. В Мон-Сен-Мартен провели электричество и радио. В больнице, школе и на шахтах поставили телефоны. У шахтеров появились большие огороды. Некоторые работники, на пенсии, даже возводили теплицы, выращивая, зимой, помидоры и салат. Между оградами лежала узкая тропинка. Виллем подсадил племянницу:

– Ничего не бойся. Беги, быстрее… – он посмотрел на ошейник Гамена:

– Элиза говорила. Гамен записки Монаху носит. Пусть Маргариту в лес отправят, так безопаснее… – девочка пригнулась, Гамен скакал впереди. Виллем, опять, осенил ее крестным знамением. Поставив доску на место, он взял решето.

Папка с документами детей хранилась в кабинете, в доме священников. Предполагая, что фон Рабе захочет увидеть бумаги, Виллем решил принести папку, по дороге спустив в канализацию метрику Маргариты Дельпи. Виллем понял, что Максимилиан не заезжал Льеж, и не видел сестру.

– И очень хорошо… – в скромной умывальной он разорвал метрику на мелкие кусочки. Виллем потянул за цепочку:

– Может быть, он уберется отсюда, и вообще Элизу не встретит. Даже если Барбье привезет ее в Мон-Сен-Мартен, можно не беспокоиться. Ни один человек не скажет, кто такая, на самом деле, мадам Дельпи… – Виллем услышал вкрадчивый, тихий голос фон Рабе: «Наша общая знакомая воспитывает моего ребенка…»

– В Конго мне рассказывали… – Виллем шел через двор, держа решето с яйцами и папку, – змеи, ночью, заползают в ухо спящего человека, и впрыскивают яд… – он даже остановился, и потряс головой, – словно бы со мной так случилось. Он мерзавец, и больше ничего. Он передал Тони координаты. Она не виновата, она не знала… – в приюте, солдаты, обыскивали комнаты детей. Виллем был спокоен, ничего подозрительного они бы не нашли. От документов с настоящими фамилиями воспитанников давно избавились. Все ребята приехали в Мон-Сен-Мартен с поддельными метриками, выучив наизусть новые имена, зная католические молитвы.