Николай Лихарев - Воронограй. Русский Савонарола

Двое других, старик и молодой, оба боярские дети, были стремянными князей Дмитрия и Ивана; четвертый – молодой боярский сын по прозванию Бунко, родом рязанец – принадлежал к дворне Можайского. Во время последнего похода против татар Бунко оказал какую-то услугу князю Ивану, и тот обласкал его и наградил поместьем около Козельска…

Бунко и Волк лежали рядом на кошмах и только изредка вступали в разговор, который вели между собой княжеские стремянные.

Старик стремянный, которому все казалось холодно, подбросил несколько веток в огонь.

– Шибко морозит! – проговорил он, протягивая руки к самому огню. – Ровно и на февраль не похоже…

– У тебя все морозит, дядя Степан! – засмеялся молодой. – И летом, чай, в тулупе ходишь…

Старик, не говоря ни слова, подбросил еще ветку.

– Поживешь с мое, парень, сам такой же будешь… – добродушно заметил он. – И куда только тащимся мы, прости господи?

На этот вопрос никто ему не ответил. Старик не унимался.

– Волк, ты-то, чай, знаешь? – обратился он снова к проводнику.

Волк лежал, облокотившись на руку, и пристально смотрел в огонь; пламя костра отражалось в его желтых глазах, и они то и дело вспыхивали и светились совсем по-звериному.

– Дорогу-то, старина, знаешь, по коей шли? – насмешливо спросил он вместо ответа.

Старик немного рассердился.

– И впрямь волк ты, Иван, а не человек! – проговорил он. – Тебя по-божески спрашивают, а ты рычишь да огрызаешься… И где тебя нашел такого боярин твой?

– Родственники мы с ним, меня да его один поп крестил, – лениво отозвался Волк.

Молодой стремянный и Бунко засмеялись. Старик покачал головой:

– Ты говоришь: по какой дороге идем? Знамо – по Коломенской!.. А дорога в Москву ведет – в Москву, что ли, идем, Волк? Что тебе, аль сказать жалко?.. Все дни молчишь, как пень…

– В Москву, старик, в Москву! Это ты верно угадал, – таким же насмешливым тоном ответил Волк.

Старый стремянный что-то заворчал про себя и стал опять поправлять костер.

– Дядя Степан, а дядя Степан! – заговорил вдруг молодой стремянный, красивый парень в щеголеватом зеленом кафтане. – Коли на Москву идем, что ж мы словно тайно по дороге пробираемся?.. Неладно что-то… Оно правда, что у моего князя, Дмитрия Юрьевича, николи не узнаешь, куда едет, коли на коня сел. Кажись, не так что-то…

– Мели-мели, дурья голова! – сурово оборвал его Волк. – Хорошо твой князь делает, что про себя все держит. Вы бы подняли трезвон…

Разговор еще несколько времени продолжался в том же духе. Один только рязанец Бунко не принимал в нем никакого участия и, казалось, совершенно им не интересовался…

Но это только так казалось. На самом же деле неожиданный приезд Шемяки, а потом Старкова с товарищами сильно его занимали. Хитрый и догадливый рязанец всю неделю прислушивался и присматривался к тому, что говорилось и делалось на княжеском дворе. Но дворня Можайского сама ничего не понимала, а Волк, которого одного оставил боярин Старков, уехав в тот же день назад в Москву, был нем как рыба. На все вопросы и подходы он отделывался или молчанием, или бранью.

Бунко видел, что оба князя что-то затевают и что боярин Старков с ними в сговоре, но что именно, он все еще не мог догадаться.

Сегодняшний разговор пролил много света на его догадки.

Оба стремянных уже давно замолчали; заснул, казалось, и Волк.

Не спалось одному Бунко. Он несколько раз вставал, поправлял затухавшей костер, ложился снова на кошму, но заснуть не мог… В голову рязанца нахлынуло столько мыслей, что ему было не до сна.

«Дела! – думал Бунко. – По Коломенской дороге идем… на Москву. А зачем на Москву? Коли с добрым, так не ходят тайком – правду сказал парень. А Волк-то на него как окрысился! Видно, не по сердцу пришлось! Нет, тут доброго мало… Князь-то Дмитрий не из таких. Неужто Василия и впрямь согнать хотят?»

Бунко от такой мысли бросило в жар.

«И нашего князя сманил за собой!.. Видно, и впрямь так!»

И чем больше думал и сопоставлял рязанец все последние события, тем более убеждался в справедливости своего предположения.

«Ну, сгонят они Василия, – думал он дальше, – мой-то князь все ж ни при чем останется. Значит, и нам выгоды от того мало. Князь-то Дмитрий своих небось за собой потащит!.. А что коли упредить великого князя? – мелькнула смелая мысль в голове Бунко. – Упредить и уберечь? То-то наградит небось! Окольничим сделает, в думу посадит, землей без счета наверстает!..»

Мысль гвоздем засела в голове рязанца. Он ворочался с боку на бок, вздыхал, несколько раз приподнимался и смотрел на своих товарищей…