Алона Китта - Русский излом. Роман в трех частях

Угадав в прорези маски гусара Мишины зелёные глаза с коричневыми крапинками, она переметнулась к нему.

Он уехал на следующее утро, сначала в Петербург, а оттуда через Москву на Алтай. Вскоре с дороги пришла телеграмма:

«Еду профессором Майковым Алтай проехали Урал здоров скучаю Миша».

К началу сентября ученые предполагали завершить экспедицию, и Маруся рассчитывала на то, что Миша навестит родителей перед новым учебным годом. Хорошо, если бы им удалось провести вместе несколько дней!

Отлетел жаркий июль, приближался последний летний месяц. Сообщение об убийстве в далёком Сараево эрцгерцога Франца-Фердинанда прошло почти незамеченным. Только один Петр Андреевич прочёл в губернских новостях и высказал мнение:

– Как бы это не повредило России!

Домашние посмотрели на него с изумлением: где Сараево, а где мы! Какое нам дело до бед и забот европейских? У нас урожай на подходе – ягоды поспели, яблочный дух стоит над садами, а после Спаса можно будет полакомиться ароматной антоновкой или белым наливом. Не за горами щедрая золотая осень, а там и зима, заполненная праздниками и весельем.

И вообще, Россия – выше свар в мелких европейских княжествах и минигосударствах. Пусть они ссорятся, мирятся, колыхаются и шевелятся под носом спящего медведя. У России свой путь…

Обыватели недолго обсуждали перипетии внешней политики, перейдя к привычным темам – о засолке огурцов и новом грибном сезоне.

Первое августа наступило, как и положено по календарю, раскрасив рассвет нежно-золотым цветом. И никто не догадывался, что война уже стоит на пороге, готовая переломать судьбы многих.

После развода Ольга Монакова поселилась в доме отца, а вскоре сменила его в земской больнице. Грустно принять неизбежность старости и видеть увядание дорогого человека, но ничего не поделаешь: Карл Иванович постарел и, накопив букет всевозможных болезней, вышел на пенсию.

Появление Ольги было как нельзя кстати: земство уже собиралось искать нового врача. Правда, Ольга имела всего лишь фельдшерский диплом, но в конце концов выход был найден: Карла Ивановича оставили на полставки для сложных случаев, а основная нагрузка по приему больных легла на плечи дочери.

Новая фельдшерица, старательная и красивая, быстро расположила к себе окружающих: и сослуживцы, и пациенты не уставали восхищаться ею. Аккуратно причесанная, одетая в белоснежный, хрустящий от крахмала халат, она царила в амбулатории. Ольга навела идеальный порядок и в приемной, и в смотровой, и запущенное помещение деревянного дома стало напоминать светлую операционную уважаемой клиники.

Работы Ольга не боялась, и не было случая, чтобы она отказала кому-либо в помощи из-за усталости или по причине окончания приемных часов. Местное население поголовно полюбило ее, даже больше, чем самого Карла Ивановича, прожившего в волости безвыездно почти тридцать лет.

Лишь одно обстоятельство мешало Ольге наслаждаться жизнью и чувствовать себя счастливой – разрыв с Евгением.

– Бурбон, монстр, солдафон, – клеймила она бывшего мужа, правда, не вслух, а про себя.

– Вспомнить его хамские выходки и рассказать о них, так никто и не поверит! Подумают, я наговариваю на милого воспитанного молодого человека. И как он посмел ставить мне ультиматумы? Я его жена, верно, но не бездушное приложение к «господину"и «повелителю».

Так размышляла Ольга и удивлялась сама себе: стоило ей оставить Евгения, как прекрасная любовь, ради которой она рассталась с Митей Астафьевым, исчезла без следа. Как это получилось? И не совершила ли она непоправимую ошибку, сделав выбор в пользу Евгения?

– Так всегда получается: сердце говорит – мозги молчат.

Ольга вздохнула и решила наплевать на личную жизнь, чтобы забыться в работе. В этом она была неоригинальна, но жаловаться на судьбу не спешила: слава Богу, сама зарабатывает и ни от кого не зависит. Брак принес ей чудесную дочку, а личное счастье отыщет ее когда-нибудь…

Дни летели за днями, лето уже прошло – разъехались дачники. Потянулись тоскливые осенние дни. Проселочные дороги были размыты бесконечными дождями, и лишь утренники подмораживали дорожную грязь и позволяли передвигаться по округе.

На Михайлов день Карл Иванович занемог и остался дома.

Вздрагивая от утреннего холода, Ольга села в двуколку и поехала в больницу. Рабочий день ее начинался приемом амбулаторных больных, затем осмотр в больнице и напоследок домашние вызовы. Она не нарушит расписания, которого ее отец придерживался изо дня в день в течение тридцати лет. Пусть все дела идут так, как в его присутствии.