Нелли Шульман - Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том пятый

– Женщина есть женщина, Петр Арсеньевич. Даже умнейшие из них, как доктор Кроу, подчиняются мужчине. Это у них в крови, ничего не поделаешь. Но такое нам только на руку, и сейчас, и вообще… – Максимилиан помнил, как невестка хлопотала над Генрихом:

– Предназначение женщины, удовлетворять нужды мужчины, вести себя тихо, и служить украшением дома. Цецилия не должна обременять себя хозяйством. В Южной Америке не протолкнуться от индейцев и метисов, готовых трудиться за гроши. На нашей вилле будет работать вышколенный персонал. Эмма и Цецилия пусть занимаются детьми, музицируют, гуляют… – Максимилиан пригляделся к тому, как зять управляет Айчи:

– Ничего сложного нет. Если такие дураки, как Муха и покойная Марта, сидят за штурвалом, то я, тем более, научусь ремеслу пилота… – он хотел завести легкий самолет, чтобы навещать столицу:

– Путь на машине долгий, Цецилия устанет, да и с детьми такое сложно. Будем летать в оперу, останавливаться в хороших отелях, ходить по магазинам…

Максимилиан брился, насвистывая «Землю надежды и славы» Элгара:

Устроившись на лавке, Петр Арсеньевич склонился над русским, офицерским планшетом. Зять писал химическим карандашом, шевеля губами:

– Почерка у них совершенно одинаковые, ошибок он не насажает. У Мухи бойкое перо. 1103 сразу поверит, что за ней прилетел возлюбленный…

Сполоснув лицо, натянув советскую гимнастерку, Максимилиан взялся за потрепанную кастрюльку. Сторожку построили ради рыбалки, на озере. В Татарский пролив, даже летом бурный и непредсказуемый, выходить было опасно:

– По ее словам, рыбы здесь столько, что хоть руками ее лови. Но нам рыба не нужна. Мы, если можно так выразиться, встали на довольствие бывшего ведомства Мухи…

На столе лежали банки и свертки. Женщина привезла икры, буженины, крабов, кофе и даже сыр. Попробовав кусок, Максимилиан скривился:

– Как хотите, Петр Арсеньевич, но ваши бывшие соотечественники, понятия не имеют, о настоящем сыре… – сыр, разумеется, назывался «Советским». Шоколад обергруппенфюреру тоже не понравился:

– Икра и водка у вас отменные… – они с Мухой устроили настоящее застолье, – а остальным пусть занимаются французы и бельгийцы… – женщина успокоила Макса, объяснив, что из-за праздников, в сторожке никто не появится:

– Но вообще она молодец, не растерялась, – хмыкнул обергруппенфюрер, – не испугалась пистолета. Она узнала Муху, то есть полковника Воронова… – женщина, оказавшаяся арестованной женой расстрелянного авиационного генерала, до войны, писала о сталинских соколах. В машине зять был очень убедителен. Все еще насвистывая, Макс занялся кофе:

– У меня самого навернулись слезы на глаза, а эта Ольга расплакалась. Ольга или Тамара? Я ее называю милая, так проще. Все славянские имена звучат на один манер… – ожидая, пока вскипит кастрюлька, он перегнулся через плечо зятя. Муха писал на английском языке:

– Отлично, просто отлично… – одобрительно пробормотал Макс, – я люблю тебя, я сделаю все, ради тебя, вечно твой и другая подобная ерунда… – Ольга или Тамара рассказала, что женщина, похожая по описанию на доктора Кроу, часто навещает комплекс:

– Я не знаю, кто она такая… – теплое дыхание щекотало Максу шею, – она работает на строительстве, в Де-Кастри. Она дружит с любовницей товарища Котова… – бывший начальник Мухи выстроил виллу для содержанки, немки, родившей ему двоих девочек:

– Ваш жидовский руководитель не промах, – рассмеялся Макс, в разговоре с зятем, – он уложил на спину арийку… – женщина не знала имени любовницы Котова и вообще не посещала большой особняк:

– Но записку 1103 она передаст, – уверенно заметил Макс, – она, мой дорогой Петр Арсеньевич, тоже хочет покинуть вашу советскую родину…

Разыгрывая любовь с первого взгляда, Макс не забыл упомянуть о своем аристократическом происхождении. Он был уверен, что женщина не читала книги:

– В СССР такое не переводили, Муха впервые услышал о романе от меня… – Максимилиан представился русской своим именем, присовокупив к нему фамилию героя «Ребекки»:

– Полковник Максимилиан де Уинтер, герой войны, сражался в королевских ВВС, решил помочь другу выкрасть из СССР его возлюбленную… – упоминать о брате доктора Кроу было опасно:

– Я видел его фото, я на него совершенно не похож. 1103 может насторожиться…

Подумав о «Ребекке», Максимилиан вспомнил сестру: