Леонид Подольский - Идентичность

С Сурковым история вышла особая. Вначале он задирался и часто дразнился «евреем» и «жидом», подговаривал ребят и лез драться – он был намного сильнее, – но через несколько месяцев, обнаружив, что в карманах у Лёни водились приличные по тем временам деньги, стал клянчить и набиваться в друзья. И даже рассказывал, что он никакой не антисемит, у его матери лучшая подруга наполовину еврейка, а вот классная руководительница Людмила Александровна – точно, и что из-за этого Лёня никогда не станет у нее отличником.

– А как же Клара Штайн? – спросил Лёня. – Она же тоже еврейка.

– У нее отец портной. Такой маленький еврейчик. Обшивает Людмилу Александровну и все ее семейство. И всех родственников, – сообщил всезнающий Сурок.

С Кларой Штайн и в самом деле выходило интересно. Это была тихая, незаметная, светленькая девочка с очень еврейским лицом – точно такие же еврейские лица Лёня видел на фотографии памятника евреям из Варшавского гетто в журнале «Америка». Однако Клару никогда не дразнили. Дразнили Лёню, хотя в детстве он мало похож был на еврея.

В детские годы Лёня много читал, а оттого в мечтах видел себя то русским помещиком, то царем, то белым офицером или генералом – он ненавидел красных, плебс, – сын заведующего кафедрой, профессора, принадлежал к белым, к аристократам. Он не задумывался, что его отец – красный, хотя и не настоящий, не из тех профессоров, которых высылали на пароходе. Да и про пароход он узнал много позже – оказалось, что пароходов было несколько, и не только пароходы, но и поезда тоже, и высылали не только философов – узнал только во второй половине восьмидесятых…

…Да, все так. И все же он знал, что – еврей. Не такой, как все. Что евреев не любят… И он ответно не любил «их». Лёня не мог бы определить точно, кто эти «они». Скорее всего – власть. Он не любил их тупую, ущербную, подозрительную власть. И не любил тех, кто не любит евреев…

Эти «они» поклонялись Марксу, еврею, но лживо называли его «сыном немецкого народа». Папа говорил иногда дома, что главным человеком, делавшим революцию, был Троцкий. Но эти «они» ненавидели Троцкого и, однако, поклонялись своей революции. А Иисус? Леонид не мог вспомнить, когда узнал про Иисуса, про распятие… Иисус Христос очень долго был на периферии его сознания. Интересно, когда он узнал, что Иисус, Иешуа – еврей? Скорее всего, уже в институте. Леонид помнил только, что в начале семидесятых, года в двадцать три прочел «Мастера и Маргариту». Вот тогда и узнал впервые: Иешуа…

Лёня любил историю и с детства помнил всех русских царей. А еврейских? Наверное, слышал про Соломона и Давида. А вот имя первого еврейского царя Саула услышал впервые лет в тридцать. Он слегка подрабатывал переводами в ВИНИТИ 134 – евреи, что с юмором, иногда называли его Всесоюзным институтом недобитых иудеев, потому что зарплаты там были мизерные, и когда гнали отовсюду, евреи в Институте информации находили прибежище – так вот, статьи для перевода выдавала Леониду Татьяна Сауловна. Он, помнится, очень удивился, услышав такое непривычное отчество. Да, вот тогда он и узнал…

Древние евреи и греки заложили основы современной европейской цивилизации. Однако в многотомной «Всемирной истории» об Иудейском царстве было всего несколько строк. А ведь евреи подарили человечеству первую монотеистическую религию, Великую Книгу и пророков – первых социалистов…

Увы, Библия была запрещена почти так же строго, как «Майн кампф».

На следующий день после защиты диссертации Леониду передали приглашение от стенографистки зайти к ней домой. Требовалось выправить текст.

Перед Леонидом предстала немолодая, но и не старая еще, интеллигентная и любезная женщина. Общаться с ней было легко и приятно – текст уточнили и выправили быстро и, как положено в таких случаях, попили дежурный чай с печеньем и лимоном. Леонида привлекла фотография в рамке, стоявшая на столе: то был отец Евдокии Ильиничны в казацкой офицерской форме, в папахе и с шашкой в руке. Стал ли он красным или белым – этого Леонид никогда не узнал. Евдокия Ильинична как две капли воды похожа была на него. И Лена тоже… Крепкие семейные гены…

Через приоткрытую дверь было слышно, как молодая женщина с очень приятным певучим голосом читает сыну сказки. Леонид тотчас все понял: фамилия Евдокии Ильиничны была Морковникова, как у Лены… Он сразу вспомнил, что Людмила Александровна когда-то упомянула, что мама Лены Морковниковой – стенографистка. Да, тут же все понял, все вспомнил – и сделал вид, что не догадался…