Константин Петришин - Заговор жрецов

Николай II с нежным укором посмотрел на императрицу. Обнял ее и поцеловал холодно в один глаз, затем в другой.

– Ты права, моя не обрусевшая гессенская принцесса… Права, – повторил он задумчиво. – Только не во всем. Мы будем поддерживать друг друга. Это золотое правило нашего, если хочешь, клуба. Для меня Вильгельм кузен. А для России он чужой человек и Россия для него чужая. Она испокон веков для всех была и остается огромным пространством для завоевания. Кто будет в будущем править Россией, дорогая моя, тот будет править и миром! Поэтому любовь нашего кузена Вильгельма к нам, еще ничего не означает. Сегодня все словно сговорились: подталкивают меня к союзу с Германией. А я боюсь этого союза…

– Почему, Ники? – удивленно спросила императрица. – Мы же кровно связаны… И дети наши смешанной крови…

Николай II жестом руки прервал Александру Федоровну.

– Кровью и платят за такое родство… – и, видя, что императрица его не поняла, добавил: – Тройственный союз Германии, Австрии и Венгрии – это бронированный кулак не только против Европы. А я не хочу, чтобы Россия была вассалом у этой троицы.

– А если тут что-то случится?.. – спросила Александра Федоровна, не спуская напуганных глаз с Николая. – Тогда как? Кто тебе поможет?

– Вот если случится, тогда я попрошу у нашего кузена помощи, – ответил он и слегка отстранил от себя императрицу. – Прости, но мне нужно идти. Сухомлинов просил, чтобы я его принял по срочному делу.

– Ники, но сегодня же суббота!.. – Александра Федоровна непонимающим взглядом посмотрела на супруга. – Ты же по субботам никого не принимаешь!

Николай II в ответ усмехнулся.

– Это у нас с тобой, дорогая, суббота, а у войны выходных дней не бывает.

Пройдя в свой кабинет, Николай II взглянул на часы. До прихода Сухомлинова оставалось еще минут пятнадцать.

Не присаживаясь, он бесцельно перебрал на столе оставшиеся со вчерашнего дня недочитанные бумаги. Взял одну из них с грифом «Секретно». Это было донесение генерала Дурново о попытке Дубровина через свои отделения «СРН» в Киеве, Харькове, Кишиневе, Одессе и Тамбове наладить отношения с подобными организациями в Германии. Из донесения следовало, что руководитель киевского отделения «СРН» Юзефович пошел еще дальше. Он направил в адрес кайзера Германии телеграмму с выражением беспредельных чувств благоговения и коленопреклонения перед ним.

Прочитав это место в донесении, Николай II не сдержался и выругался вслух.

– Сволочь! – произнес он. – Я тебе растолкую, перед кем ты обязан благоговеть и коленопреклоняться!..

Он сел за стол и написал на полях донесения: «Заставь дурака богу молиться – он и лоб себе расшибет. Юзефовича – убрать. Дубровина – предупредить. Не его забота вмешиваться в государственные дела».

И тут же подумал: «А зачем им Вильгельм?..»

Эта неожиданная мысль невольно вернула его к только что состоявшемуся разговору с императрицей. Николай II лучше, чем Александра Федоровна, понимал: исторические интересы разводят Россию и Германию в противоположные стороны, где за горизонтом уже вырисовываются крепостные валы враждующих стран за передел мира. И, наверное, господом богом, помимо воли людей, определено – России и Германии в этом мире будет тесно.

…Военный министр Сухомлинов вошел к Николаю, поздоровался и остановился у двери.

Император с некоторым удивлением посмотрел в его сторону.

– Проходите. Садитесь.

Военный министр продолжал стоять.

– Ваше императорское величество, – начал он, – у меня неприятные новости. От генерала Стесселя только что получена телеграмма. Потоплена в гавани практически вся оставшаяся часть кораблей порт-артурской эскадры. Уцелел только броненосец «Севастополь».

– А где же 2-я тихоокеанская эскадра? – с трудом выдавил из себя Николай II, ошеломленный этой новостью.

– В пути, ваше императорское величество, – растерянно ответил Сухомлинов. – Скоро прибудет…

Николай II медленно заходил по кабинету. Несколько раз останавливался, порываясь что-то сказать Сухомлинову, однако раздумывал.

Наконец проговорил:

– Что еще там у них?

– Японцам удалось захватить все подступы к Порт-Артуру, установить тяжелую осадную артиллерию и методически разрушать форты и другие укрепления. Местами бои уже идут в казематах…

Николай II некоторое время в упор смотрел на Сухомлинова, с трудом переваривая услышанное.

– А что доносит Куропаткин? – после долгой паузы спросил он.