Константин Петришин - Заговор жрецов

– Передайте Фредериксу мою просьбу. Пусть немедленно подготовит ответ на имя министра внутренних дел. От чрезвычайных мер воздержаться… – государь помолчал и добавил: – Пока. Но, тем не менее, необходимо дать понять всем, что я, посвящая все свои силы благу народа, буду охранять начало самодержавия так же твердо и неустанно, как охранял его мой покойный незабвенный родитель!

…В Варшаве поезд императора стоял около часа. Церемония его встречи польскими властями утомила Николая II, и он с нетерпением ждал, когда все закончится. Даже с облегчением вздохнул, почувствовав легкий рывок и движение поезда.

Он попросил Фредерикса принести ему последние информации, поступившие утром из Петербурга, Харбина и Порт-Артура. Потом добавил:

– Уточните, пожалуйста, время прибытия нашего поезда в Берлин. И еще. Сообщите о времени нашего прибытия герцогу Людвигу Гессенскому.

…Старинный замок герцога Гессенского, выстроенный в средневековом стиле, показался Николаю II мрачным и неприветливым, и напоминал серую глыбу, окаймленную таким же мрачным садом.

Однако апартаменты, отведенные для него и супруги на втором этаже, ему понравились.

Утром следующего дня министр Двора Фредерикс доложил, что в каминном зале ждет приема герцог Гессенский.

– Передайте герцогу – я скоро буду, – коротко обронил Николай II.

Фредерикс поклонился и молча вышел.

Государь еще некоторое время оставался один, обдумывая, о чем говорить с герцогом Гессенским. Но так и не придумал.

В каминный зал Николай II спустился через полчаса. Он не считал родственников императрицы своими родственниками. Однако отказать герцогу он не мог. Александра Федоровна души не чаяла в герцоге Людвиге и считала его самым образованным и умным из всего старинного герцогского рода Гессенских.

При появлении Николая II герцог встал и пошел ему навстречу, широко улыбаясь, и приветствуя по-французски:

– Я рад вашему приезду! – проговорил герцог. – Для меня это большая честь, ваше императорское величество…

Николай II поднял руки так, словно хотел защититься от льстивых слов.

– Это я должен благодарить вас, герцог, за столь великодушный прием и внимание ко мне. Я надеюсь, мы будем добропорядочными гостями и не заставим вас ждать нашего отъезда, – усмехнувшись, добавил Николай II.

На что герцог Гессенский искренне запротестовал:

– Что вы, ваше величество! Вы и императрица для нас самые почетные гости! Поэтому, с вашего позволения, сегодня я приглашаю вас с императрицей на торжественный ужин в честь вашего прибытия в Дармштадт.

Николай II неожиданно для себя почувствовал, что тронут этим приглашением. Хотя тут же подумал: «Немцы ничего просто так не делают…»

– Благодарю вас, герцог, – ответил он. – Мы обязательно будем.

И удалился в свои покои. Затем попросил прислать к нему министра Двора графа Фредерикса.

Когда тот вошел, сказал:

– Сегодня во дворце будет торжественный ужин. Надо позаботиться о том, чтобы наши апартаменты находились под усиленной охраной. Уточните, кто будет приглашен. И прикажите особенно следить за прислугой во дворце. У меня складывается такое впечатление, что прислуги здесь в два раза больше, чем надо…

– Все будет сделано, ваше величество, – ответил Фредерикс, слегка поклонившись. – Меры предосторожности уже принимаются. Однако у меня вызывает тревогу размещение наших шифровальщиков в совершенно неприспособленном для их работы помещении…

– О шифровальщиках не беспокойтесь, – прервал Фредерикса Николай II. – За их безопасность отвечает генерал-адъютант Куропаткин.

Фредерикс хотел было напомнить, что и он отвечает за работу шифровальщиков, но не стал. Тон, каким были произнесены последние слова императором, заставил его промолчать.

Наверное, и Николай II догадался, что ответил Фредериксу слишком резко и потому уже мягче добавил:

– Я обращу внимание генерала Куропаткина на условия нахождения наших шифровальщиков. Не волнуйтесь…

К концу недели в Дармштадт приехал министр иностранных дел граф Ламсдорф. Он оставался в Петербурге в связи с переговорами с японским послом.

Фредерикс встретился с Ламсдорфом буквально за несколько минут до назначенного государем времени для приема.

Ламсдорф был возбужден и не скрывал этого.

– …У меня есть сведения, – сказал он Фредериксу, – что немецкие дешифровальщики перехватывают шифровки, отправляемые отсюда в Россию. Они расшифровывают их и кладут на стол кайзеру Вильгельму.