Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга вторая. Том второй

– Я скажу вам, где Надя, – Павел помедлил, – но только после выполнения моего условия… – Саша хотел, как следует, встряхнуть наглеца, но велел себе сдержаться:

– Какого же, Павел Наумович… – вежливо спросил он:

– Я должен встретиться с моим отцом, – вытащив из пачки новую сигарету, Левин щелкнул зажигалкой, – если он жив, конечно.

– Это было весною, в зеленеющем мае…

Высокий тенор перекрывал дребезжание растрескавшейся гитары. По окну стучала капель. На горизонте полыхал ветреный, ясный закат.

Первая, опустевшая бутылка водки перекочевала под стол. Герцог ловко скрутил золоченый язычок со «Столичной»:

– Между первой и второй перерывчик небольшой, – щегольнул присказкой Маленький Джон. Отец посоветовал:

– Закусывай, товарищ Вальд, – он коротко улыбнулся, – зря, что ли, шестерки Аркадия Петровича доставили сюда весь ассортимент гастрономии ресторана «Прага» … – чугунную сковороду с разогретым пловом водрузили на колченогую подставку для горячего:

– Плов из «Узбекистана», – поправила его Марта, – я узнаю вкус, за пятнадцать лет ничего не поменялось… – Джон пока не хотел говорить о делах:

– Надо посидеть с Мартой наедине, – решил он, – я еще не упоминал, что она стала бабушкой… – приехав в Немчиновку с Маленьким Джоном, они обнаружили, что женщины только что вернулись из Москвы:

– Они были рядом с посольством, но Марта не объяснила почему они туда отправились… – Джон успел успокоить кузину тем, что и Теодор-Генрих, и Маша живы. Марта с заметным облегчением перекрестилась:

– Слава Богу. Получается, что вы встретились в Новочеркасске, – она покачала головой, – кто бы мог подумать. Мы слышали записи ваших выходов в эфир и боялись, что… – она оборвала себя:

– Все хорошо, что хорошо кончается. Значит, ты приехал сюда за документами, а их оставил в Сибири… – Джон замялся:

– Место надежное, они в безопасности… – о том, что у Марты появилась невестка, она же падчерица, Джон тоже решил сказать позднее:

– Теперь она спокойна, а это главное… – он заметил, что кузина приехала в СССР с родовым пистолетом, – интересно, зачем она брала оружие к посольству? И для чего они с Верой туда ездили… – Марта согласилась, что дебрифинг, как выразилась женщина, надо устроить ночью:

– Миссис Мэдисон, – неловко сказал герцог, – у нас есть кое-какие семейные новости, их надо обсудить первым делом. Потом мы с миссис М к вам присоединимся. Я очень сожалею о вашей утрате, Джеймс был замечательным человеком… – бледные щеки Моли слегка покраснели:

– Спасибо, ваша светлость… – Джону показалось, что Моль сейчас сделает реверанс, – что вы, я все понимаю. Я пока приберу… – она захлопотала над столом, заставленным судками. Джон передал сыну гитару:

– Давай теперь ты… – на шее мальчика, в расстегнутом воротнике свитера, блеснула медная оправа клыка, – я только старые песни знаю, а ты, наверное, нахватался новых… – Маленький Джон еще не мог поверить, что отец жив:

– У него поседели волосы, он потерял глаз, но это папа… – отец, странным образом, стал похож на фамильный портрет Ворона:

– Не чертами лица, они у Экзетеров другие, а его выражением. По папе видно, что он никогда не сдается… – Джон разозлился:

– Папа не мямлил бы, а двинулся дальше, что называется… – юноша не собирался обременять отца своими личными, как думал Маленький Джон, делами, – он бы забыл о случившемся и не выпрашивал у родни, под надуманными предлогами, ее фотографии…

Сердце немного щемило:

– Папа и мама любили друг друга, – напомнил себе Джон, – они ждали, искали, они прошли через огонь и воду, но оказались вместе, пусть и ненадолго. Если бы Фрида меня любила, я бы ничего не побоялся. Но ведь она ясно все сказала…

Юноша опустил светловолосую голову к гитаре:

– Новое, да, – Маленький Джон помолчал, – в Лондоне, на русской службе Би-Би-Си, я услышал пленку. Пленку привез в Британию кто-то из молодых дипломатов.

– Вечеринка актеров и художников, – вспомнил юноша, – там пела девушка, очень красиво. Французский шансон, похоже на кузину Дате. Я подумал, что она тоже иностранка, у нее нет акцента в языке… – переписав пленку, Маленький Джон поставил Волку русскую песню. Дядя заметил:

– Не знаю, что за парень поет, но слова правильные. В лагере так и думаешь, поверь моему опыту… – Джон не хотел играть мелодию, но пальцы сами пробежались по струнам:

– Не заплачешь ты и не станешь ждать, и навещать не станешь родных. Только мне плевать… – горло перехватило, он скомкал песню: