Андрей Брыксенков - Гардемарины. Ломаные грани курсантства

«Наверное, им будет трудно на флоте, – подумал Барсуков, – не то, что нам, закалённым и натренированным», Всё испробовавшим и ко всему привыкшим.

.И в памяти всплыло:

«Рота! Становись!» Секунды и все уже в строю.

«Равняйсь!..Смирно!» И вот уже образовался четкий прямоугольник.

«Шагом… марш! Раз… раз… раз… Запевай!» И на всю улицу понеслась курсантская попевка:

«Разгорается над нами утро вешнее.

Золотятся листья в Катькином саду.

Выбегаем на зарядку мы по-прежнему,

Со старшинами ругаясь на ходу…»

Господи, как будто всё это было только вчера.

А вот уже и жизнь пролетела.

Жизнь пролетела, а Катькиному саду, в смысле Екатерининскому парку, хоть бы что. Он стал ещё прекраснее, чем во времена курсантской юности Барсукова. И это – правильно!

Правильно-то, правильно. Только жаль. что покинула парк муза Очарование. Рассеялась аура таинственности и благородства. которую щедро источали живописные сооружения, выразительные скульптуры, обрамлённые роскошной зеленью дерев и кустарников. На ауру работало всё, вплоть до металлических парковых скамеек времён Пушкина. И вот ауры не стало.

Произошло это от того. что порк стал очень людным. Многочисленные автобусы подвозят к парку тысячи туристов. которые шумными группками заполняют аллеи парка. Какая уж здесь таинственность?

И тем не менее Екатерининский парк – это шедевр. который стоит обозреть, чтобы навсегда в душе осталась память о чем-то прекрасном и возвышенном.

Амфорный узел

Здание офицерского собрания 4-го Стрелкового полка

В увольнении, перед девушками, курсанты действительно выглядели как благородные гардемарины. Надраенные, наглаженные, наодеколоненные юноши – чистые, здоровые, обходительные, они всегда высоко котировались в девчачьей среде. Но это в увольнении. В стенах же училища курсанты были рабочей скотинкой. Чем только они не занимались? Да всем! От земляных работ до выполнения художественно лепнины. От планировки до наладки устанавливаемого в лабораториях оборудования. я

В Пушкине почти каждое старинное здание – архитектурный шедевр. Вот и училище размещалось в таком шедевре, а именно в бывших казармах 4-го стрелкового полка, к созданию которых приложили руку такие мастера архитектуры как Кваренги и Стасов (в настоящее время эти здания – памятники местного значения).

Молодцы наши цари: они не только дворцы красивые строили, но и подсобные сооружения типа конюшен, складов, казарм возводили под стать дворцам.

Полковые строения стрелков занимали целый квартал, но только казармы, выходившие на Киквидзе (ныне Кадетский бульвар) были пригодны для жилья. Именно там и размещались курсанты первых наборов. Остальные же здания военного городка были сильно разрушены при наступлении советских войск в 1944 году.

У курсантов не было свободного времени. В положенное по распорядку дня свободное время они привлекались либо к разборке развалин, чтобы очистить площадки для строительства, либо для восстановления разрушенных блоков, либо для их возведения вновь.

Ленинский воскресник. Начальник училища контр-адмирал П. С. Степанов (преемник Жмакина) работает ломом.

Кроме этого курсанты занимались разгрузкой и установкой оборудования, уборкой корнеплодов, капусты, картофеля для нужд училища, ну а зимой – постоянная борьба со снегом на обширных пространствах городка.

Их руки привыкли и к лопатам, и к ломам, и к вилам. Да и к постоянному труду привыкли. Только не могли никак привыкнуть к такой работе как выгрузка угля из железнодорожных вагонов. Эта трудовая операция всегда проводилась ночью (чтобы не отрывать курсантов от учебного процесса). Здесь проявлялся чистый наивняк: разве будут курсанты после бессонной ночи грызть научный гранит?

Зима еще не наступила, а отопительный сезон уже начался. На станцию Детское Село пришел в адрес училища пульман с углём. Сразу же после самоподготовки дежурный взвод был кинут на разгрузку вагона.

Проходя мимо Гастронома, дежурный взвод стопорнул и прилично отоварился водкой. Когда курсанты прибыли на станцию, то первым делом решили отметить начало трудового процесса. Как Лешка Барсуков не отговаривал товарищей воздержаться от употребления спиртного до окончания разгрузки, те ни в какую. Молодые, жизнью не наученные!