Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга вторая. Том пятый

– За выпечкой к вам приезжает весь Париж…, – очередь выплескивалась на улицу, – это вас зовут Амели…, – продавщица покраснела:

– Нет, что вы. Это жена месье Жироля-младшего, наследника Aux Charpentiers. Они обвенчались в июне, у них сейчас медовый месяц. Мадам Жироль-младшая тоже кондитер. У них своя кулинарная программа на телевидении, очень популярная…, – судя по цене пирога, Париж был готов потратиться на дорогие десерты:

– Я слышал, что ресторан тоже отличный, – заметил Макс Адольфу, – однако нам не стоит болтаться в бойких местах…, – за коваными столиками кондитерской, под полосатой бело-розовой маркизой, мест все равно не нашлось.

Феникс и Адольф дошли до ближайшей площади. Под купами деревьев, рядом с журчащим фонтаном, расставили дубовые скамейки:

– Кондитерскую я помню, – Макс блаженно вытянул ноги, – там и в сорок третьем году была кондитерская…, – Адольф облизнулся:

– Пирог действительно хорош. Наверное, и во времена доброго короля Генриха на том месте помещалась булочная. Французы постоянны в своих привычках…

Мадам де Лу, Монахиня и ее сын, инспектор парижской полиции, тоже отличались размеренной жизнью. Макс набросал в блокноте расписание. Женщина покидала квартиру нечасто, ограничивая прогулки ближайшими кварталами:

– Зеленщик, – Макс отхлебнул кофе, – где мы купили ренклоды, – Адольф бросил в рот сливу, – мясник, бакалейщик, кондитерская и косметический салон…, – он задумался.

Пару раз у подъезда появлялся курьер в мотоциклетном костюме. Парень привозил книги и пакеты. Пользуясь биноклем, Адольф разобрал на одном из них черные буквы Gallimard:

– Она работает на издателей, – сказал Макс племяннику, – хотя Gallimard сотрудничал с нами во время войны. Впрочем, и она сотрудничала, – Феникс тонко улыбнулся, – сама того не зная…, – он добавил:

– Скорее всего, она переводчик. Она знает восемь или десять языков, даже японский…

Он хорошо помнил расположение комнат в квартире. Макс несколько раз навещал апартаменты, где во время войны обретался ставший предателем генерал Штюльпнагель:

– Он командовал вермахтом во Франции, – сказал Макс Адольфу, – но связался с заговорщиками, покушавшимися на твоего отца в сорок четвертом году. Я лично казнил мерзавцев, включая твоего дядю Генриха…, – Адольф кивнул:

– Я помню ленту…, – сцены казни, снятые Отто, Макс достал из боннских архивов с помощью Краузе, – у вас не дрогнула рука, дядя Макс…, – Феникс пыхнул сигаретой:

– И сейчас не дрогнет, – он кивнул в сторону Сены, – но сначала надо, чтобы из города убрались все, кому здесь быть не след…, – Адольф взглянул на часы:

– Я посадил Штрайбля на южный поезд, – наследник адвокатской конторы отправился в Биарриц, – я его встретил у банка, проследил, чтобы все было в порядке и отвез на вокзал…, – миллион долларов Феникса не интересовал:

– Пусть французские леваки тратят его на героин и девок, – Макс зевнул, – главное, чтобы они выполняли наши указания…, – Адольф велел Герберту не возвращаться в притон, как он выразился, на Монмартре:

– В Биаррице купишь себе все необходимое, – сказал он приятелю, – за фургон не беспокойся, в тамошних дворах его никогда не найдут…, – развалюху загнали в заброшенный гараж и завалили хламом. Герберт решил не говорить Адольфу о дурочке, как он называл девчонку:

– Пусть она сдыхает в притоне, – хмыкнул парень, – она ничего не ест, вернее, ее не кормят. Достаточно одного передоза героина, и она не проснется…, – девица не знала его имени и была сумасшедшей:

– Но Адольфу не понравится, что я притащил ее в Париж, – решил юноша, – незачем выводить его из себя…, – мягкость наследника фюрера была обманчивой. Герберт помнил, как приятель вел себя в Сирии:

– Лучше не переходить ему дорогу, – рассудил парень, – рано или поздно девица все равно умрет… – из Биаррица он намеревался поехать в Испанию:

– Привези родителям паломнические сувениры, – наставительно сказал Адольф, – а в остальном, мы с Красным Волком встречаемся в Риме осенью, а ты сидишь дома и не вызываешь подозрений, наша жена Цезаря…, – он весело подмигнул Герберту.

Максимилиан кивнул:

– Теперь ничто не мешает нам навестить мадам Монахиню…

Сжевав спелый ренклод, он лениво кинул косточкой в стайку воробьев на газоне. Птицы, отчаянно щебеча, поднялись на крыло. Париж дремал в раскаленном июльском полудне. Макс послушал отдаленный колокол собора Нотр-Дам:

– В общем, – подытожил он, – учитывая наш опыт, ничего опасного в будущем визите нет. Подъезд без консьержки, на первых этажах помещаются конторы…, – в выходные дни офисы не работали, – мы войдем в квартиру и выйдем оттуда минут через десять, но с картинами…, – Адольф помялся: