Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том второй

– У нас костюмы с галстуками похожи, – хмыкнул Павел, – его опала закончилась, – словно услышав его, Мортин кивнул:

– Чжоу Энлай, по донесениям из Пекина, болеет. Он уговорил Мао вернуть Дэн Сяопина в политическую жизнь. Ваш приятель Пенг теперь довольно крупный чин в китайском МИДе, несмотря на юный возраст, – Пенг был старше Павла всего на два года:

– Вам и карты в руки, – подытожил Мортин, – я уверен, что товарищ Пенг обрадуется вашему назначению в Пекин, – Павел не собирался вербовать друга детства:

– Мы с ним что-нибудь придумаем, – он передал Вите запечатанный конверт, – пока надо оставить в порядке здешние дела, – Павел покусал губы:

– Мои альбомы лежат в мастерской мэтра, – глаза защипало, как он сказал себе, от табачного дыма, – в конверте ключ от ячейки на Ленинградском вокзале. Забери оттуда портфель с деньгами и золотом, – Павел чувствовал себя виноватым перед Гудини:

– Но в Китай его не взять, – он погладил мягкую шерсть собаки, – а я не хочу рисковать тем, что проклятые комитетчики его застрелят или отравят…

Павел удачно ушел от теней, воспользовавшись обнаруженной Аней второй дверью в женском туалете на Палашевском рынке. Субботним утром покупателей было немного, на него никто не обратил внимания. Рядом с Павлом стоял пакет с абхазскими мандаринами:

– Мне пора домой, то есть на рынок, – он взглянул на часы, – извини, Витька, что так получилось, – голубые глаза друга неожиданно весело взглянули на него:

– О Гудини мы позаботимся, – уверил его приятель, – и обо всем остальном, то есть остальных, тоже, – по дороге с Патриарших прудов в Хамовники Павел объяснял Гудини, что не бросает его:

– Ты поживешь у Витьки и Питера, – почти лабрадор внимательно его слушал, – тебе понравится в Аральске, у них есть где побегать, – сидя в такси, Павел вытер слезы, – а потом мы обязательно увидимся, – Витя разлил по стаканам нашедшийся в забегаловке марочный коньяк:

– Выше нос, господин граф, – он подмигнул Павлу, – нас ждут великие дела, – на их стол водрузили бутылку зубровки:

– Ангелы, – давешний монтер покачивался, – давайте выпьем, ангелы, – Павел подставил стакан:

– И немедленно выпил, – одобрительно сказал мужичок, – так и надо, молодец, – забулькала прозрачная, резко пахнущая жидкость, монтер затянулся папиросой:

– Помолитесь, ангелы, за меня. Да будет светел мой путь, да не преткнусь о камень, да увижу город, по которому столько томился, – Павел залпом проглотил обжигающую горло зубровку:

– Пусть ангелы за всех нас помолятся…

Обняв на прощанье Витьку, он велел себе не оглядываться:

– Гудини гавкает, – Павел почти выбежал из пельменной, – бедный пес, он будет меня ждать, – мокрый снег ударил ему в лицо, Павел сморгнул слезы:

– Но я верю, что мы обязательно встретимся, – сунув в карман пальто пакет с мандаринами, он нырнул в вестибюль «Спортивной».

Оранжевые мандарины рассыпались по тканому шерстяному ковру в детской. Мухтар лежал в углу, деликатно сунув нос в лапы, подергивая хвостом:

– Тебе такого нельзя, – озабоченно сказал Матвей, подобрав мандарин, – но в санатории тебя будут кормить собачьей едой, – подсев к овчарке, он прижался щекой к мягкой шерсти:

– В санатории море, – вздохнул мальчик, – сейчас оно холодное, но потом потеплеет и мы искупаемся, – у Моти защипало в носу, но очищенный мандарин оказался сладким и мальчик повеселел. Мама уверила его, что в Крыму он найдет новых друзей:

– Следующей осенью мы вернемся в Москву и ты опять пойдешь в детский сад, – мама пощекотала его, – доктора велели тебе пожить на море, милый…

Осенью Мотя несколько раз болел с высокой температурой. После Нового Года врачи окончательно решили, что московский климат ему пока не подходит:

– Надо меня оз-до-ро-вить, – по слогам сказал он Мухтару, – и ты тоже оз-до-ро-ви-шь-ся, – мальчик справился с трудным словом. Овчарка ласково лизнула его в щеку.

Папа обещал Матвею, что они поселятся в санатории с бассейном и лошадьми. Мотя хорошо держался в седле, пусть и на маленьких пони. Мама рассказала ему о крымских горах и водопадах, о знаменитом дворце в Бахчисарае и городе воинской славы, Севастополе.

Моте только было жалко, что папа не едет с ними:

– У него работа, – сказал мальчик Мухтару, – он защищает нашу социалистическую родину, – Мотя гордился тем, что его отец – Герой Советского Союза:

– Только у детей космонавтов такие отцы, – папа возил его в Звездный Городок, – но мой дедушка, знаменитый разведчик, тоже Герой, а моя бабушка была военной летчицей и бомбила немцев…