Нелли Шульман - Вельяминовы. Начало пути. Часть первая. Том третий

– Хотя на сносях все рыдают, голова у нас набекрень. Я с Федькой весь гарем загоняла. Сие мне не так, то не нравится, подайте другое, уйдите вон, куда ушли, вернитесь! Даже на Селима орала, а он терпел, – по Машиным щекам потекли крупные слезы. Уронив голову в руки, невестка разрыдалась всерьез.

Марфа обняла Машу:

– Ты боишься, что ли? Дак мы с тобой бабы здоровые, каждая по паре родила. Опростаемся, и не заметим, поверь. У тебя с близнецами тяжело вышло, дак сейчас вряд ли сие случится. И Степан к тебе приедет Петя, – Марфа вздохнула, – не знаю, успеет ли. Срок у нас одинаковый, может, и родим в один день.

Маша молчала, сцепив пальцы.

– Степан, да, – сказала она незнакомым, – Марфа даже поежилась, – холодным голосом. «На днях, говоришь, приезжает он?»

– Ты сама мне письмо показывала, – потормошила ее Марфа:

– Маша, ты как себя чувствуешь? У тебя голова не болит? Мушек нет перед глазами? Ты скажи мне. Если такое дело, то тебе надо лежать, а не бегать. Давай я тебе настой сделаю и за миссис Стэнли гонца отправлю.

– Не надо, – поднявшись, Маша прижалась лбом к мелкому переплету окна. Лицо горело. Глубоко вздохнув, она повернулась к Марфе.

Невестка заплела бронзовые волосы в косы. Она держала в ухоженной руке серебряный бокал. На пальце переливался большой изумруд, подарок мужа. Даже ее домашнее, просторное, медного шелка платье украшало дорогое кружево. Зеленые, в темных ресницах глаза Марфы смотрели на Машу спокойно и уверенно.

– Травы я у тебя искала, – Маша закрыла глаза, чтобы не видеть ее ясного взора.

– Какие? – услышала она голос Марфы.

– Чтобы дитя скинуть, – стиснув руки, ответила ей невестка.

Марфа еще отпила из бокала:

– Грех сие, – коротко отозвалась женщина.

– Ты сама говорила, что настои пила, и, что начнешь опять, когда дитя откормишь, – зло сказала Маша.

– Сие дело другое, – Марфа положила руку на живот. Ребенок ворочался, ровно ему не нравилось, о чем шел разговор.

– Мне, дорогая моя, не с руки было детей каждый год рожать, я без мужа жила. Что я травы пить буду, дак Петя об сем знает и согласен. Когда решим еще дитя зачать, дак я и брошу.

– Ты думаешь, я не хотела от Степана рожать, – Маша опять расплакалась, – я хотела, но получилось…

– Получилось, что сие вовсе не Степана ребенок, верно? – тихо спросила Марфа:

– Маша, ты же не девица невинная. Ты знаешь, что случается, коли ты для мужчины ноги раздвигаешь.

– Ты не раздвигала, у тебя двое от Духа Святого родились? – прошипела Маша.

– Я, Мария, была уверена, что муж мой погиб. Ты меня в блядстве-то не вини, не получится сие, – вздохнула Марфа.

Маша молчала, не вытирая слез.

– Срок у тебя какой на самом деле? – спросила Марфа. «Без вранья только, когда рожать тебе?».

– Скоро, – Маша еще ниже опустила голову.

– Степану ты хотела сказать, что раньше срока родила? Что дитя сие с того времени, как он мирить нас с Петей приезжал? – Марфа походила по комнате. —

Да, – неслышно прошептала Маша.

– Как он в тебя той ночью кончил, дак ты, наверное, потом на коленях Иисуса благодарила, – усмехнулась невестка. Маша покраснела.

– Я у тебя в ящике книгу видела, – Марфа взяла невестку за руку, – его это дитя? Знаешь ты, что с ним случилось?

– Его, – кивнула Маша.

– Да, я в августе письмо получила. Он и не знал, что я понесла, а теперь… – она пожала плечами.

– Теперь да, – Марфа решительно проговорила, – значит, как Степа приедет, ты ему все и расскажи.

Лучше я удавлюсь, – безразлично отозвалась невестка. Маша ахнула – Марфа хлестнула ее по щеке.

– Удавиться каждый может! – женщина раздула изящные ноздри:

– Ты, Маша, как у Христа за пазухой жила, а подумай, как мне было! Только ни разу я руки к веревке не протянула, потому как я мать, и детей своих вырастить должна. Тако же и ты, и мальцов своих, и того, что в чреве у тебя сейчас.

– Может, и не говорить Степе-то? – измученно шепнула женщина. «Зачем ему знать?»

– Лгать нам Иисус не заповедовал, – отозвалась Марфа:

– Я бы тоже могла Пете сказать, что Федосья от него. Месяц сюда, месяц туда, десять лет назад дело случилось, кто разберется? Однако я ни мужу своему, ни детям неправды говорить не собираюсь, и тебе не советую.

– Но ежели Степа меня выгонит? Куда мне идти тогда? – Маша опять разрыдалась.

– Завтра он приедет, дак и узнаешь его решение, сейчас чего гадать? Умой лицо, и пошли к детям. Что мы за матери, сидим здесь и плачем, а чада без присмотра, – Марфа поднялась.