Павел Долохов - Снег в Техасе

С севера красные, с юга красные, сжимает кольцо красный поручик Сиверс. Силы добровольцев ничтожны, всего две тысячи штыков да казачий отряд 400 сабель. А у красных – силы немереные, и свежие части подходят и подходят из России. Белое войско тает. Не поддержало их казачество, отсиживаются казачки по хуторам и станицам, ждут, чья возьмет. А в Ростове по бульварам гуляют штабные офицеры, забавляются с веселыми девицами, пьянствуют по ресторанам, просаживают в казино казенные денежки. И все – кто при делах, кто в отпуске, кто от мнимых ранений лечится. На исходе у добровольцев продовольствие и медикаменты. Пошли с шапкой к буржуазии и купечеству. Помогите, господа хорошие! Большевики придут, оберут вас до ниточки, да и самих в расход пустят! Сожалеем-с, ничем помочь не сможем, времена тяжелые… Сами с хлеба на квас…

У добровольцев одна тактика – только вперед, только наступать! Людей мало. Лежат в цепи друг от друга в пятидесяти, а то и в ста шагах. Бьют с флангов. Выберут слабые места, соберутся в кулак, и – «Взвод – залпом пли!». И в штыковую. А в центре работают пулеметы. А как пробьют в обороне бреши, всей цепью – вперед с оркестром! И редко кто устоит! Бегут красные, сдают обоз. В конце марта вырвались из окружения – ушли за Дон.

Вот тогда и сложилось их братство. Брат за брата, сын за отца. Все мы – одна семья! Сколько из нас осталось?.. Балагур Блохин – убит под Курском… Двоюродный брат Юра, ему не было и двадцати, – заколот в штыковом бою под Перекопом… Молчаливый штабс-капитан Гольцов – растерзан под Симферополем…

– Господа! Фронт прорван. Полк порублен. Красные будут на станции самое позднее через час…

Григорий проводит платком по вспотевшему лбу. У него озноб. Противно стучат зубы о стекло стакана. Глаза покрывает пелена. Как тогда… Когда он лежал в тифозном бреду на госпитальном судне на рейде у Севастополя…

Перед ним проходят десятки лиц. На каждого составляет анкету. Фамилия: Иванов… Петров… Сидоров… Дата рождения: 1890-й… 1900-й… 1903-й… Где служили: Семеновский полк… Михайловский полк… Студент Политехнического… Последнее место работы: завод «Крезо»… «Ситроен»… Шофер такси… Теперешнее положение: Безработный… Безработный… Безработный… Семейное положение: жена, двое детей… Ваш адрес и, если есть, телефон… Прочитайте и распишитесь… Вот брошюра… Российский Евразийский Союз. Наши задачи… Заявление о вступлении… Нет, никаких обязательств с вашей стороны… И вот… Заявление о восстановлении советского гражданства… Ждите… Мы вас вызовем…

Раз в неделю анкеты просматривает Вассерман. Он появляется часов в шесть, когда в Союзе, кроме Григория, никого нет. Проходит в его кабинетик, Григорий закрывает дверь на ключ. Вассерман внимательно просматривает анкеты. Что-то отмечает, что-то записывает автоматической ручкой в тетрадке. Григорий не сводит взгляд с Вассермана. На вид тому лет пятьдесят. Усы с проседью. Умные карие глаза за узкими стеклами очков. Типичный учитель из провинциальной гимназии. Говорит с едва заметным малороссийским акцентом.

– Неплохо, неплохо, Григорий Осипович. Продолжайте в том же духе. Вплоть до новых указаний…

– А как там с моим докладом? – осторожно интересуется Григорий.

– Доклад изучают. Ждите… Не смею отвлекать… До встречи!

Вассерман протягивает сухую руку. В дверях на минуту задерживается:

– Очередной перевод выслан вчера.

Новые и новые лица… Почти исключительно молодые мужчины. Женщины приходят редко. Рената Штайгер заглянула под вечер, когда Григорий уже собирался уходить – особых дел у него в тот день не было.

Сперва Григорий на нее не обратил внимания. Не в его вкусе – маленькая брюнетка с голубыми глазами. Шляпа надвинута на лоб. Говорит, мешая русские и французские слова.

– Мой муж… арестован в России… Помогите…

Григорий и Рената сидят на веранде маленького ресторанчика на углу бульвара Сен-Жермен. Григорий кивнул знакомому официанту, и перед ними появились бокалы с коньяком. Рената пьет коньяк маленькими глоточками. Ее речь становится более связной.

– Мой муж… Серж Викто́р…

Так начались роман Григория с Ренатой Штайгер и его вовлеченность в странное дело ее мужа, Сержа Викто́ра, урожденного Сергея Викторовича Веклича…

Григорий открывает папку, которую ему передала Рената. С фотографии на него смотрит блондин лет тридцати – правильные черты лица, застенчивая улыбка. Григорий просматривает бумаги, вырезки из газет. Перед ним проходит жизнь идеалиста, чем-то отдаленно напоминающая его собственную. Сергей Викторович Веклич. Родился в Бельгии в 1903 году. Родители – профессиональные революционеры, народовольцы. С 1917 года в России. В 1921 году вступил в партию, сотрудник Третьего Интернационала. Принимал участие в организации Французской компартии, активно способствовал проведению линии Третьего Интернационала. В дискуссии о профсоюзах 1924 года поддерживал позицию Троцкого и левых. Был временно исключен из партии в 1926 году и восстановлен в следующем, 1927-м, после того как «разоружился» и публично отмежевался от левой оппозиции. С тех пор оппозиционной активности не проявлял. В начале 30-х годов опубликовал в Брюсселе несколько романов под псевдонимом Серж Викто́р. Это были семейные хроники о судьбах русских революционеров на рубеже веков. Романы имели умеренный успех.