Колин Маккалоу - Битва за Рим (Венец из трав)

— Он стар и боится, а его разум уже не так ясен, как прежде. Кроме того, он хочет стать римским консулом в седьмой раз, — утомленно ответил Сулла.

Сцевола, великий понтифик, что шел впереди Суллы и Катула Цезаря, неожиданно бросился назад.

— Сульпиций! — вскричал Сцевола. — Он проигнорировал объявление о feriae, назвав его уловкой Сената! Он идет в собрание!

— Я предполагал, что он вытворит нечто в этом роде, — нисколько не удивился Сулла.

— Тогда в чем же смысл? — возмущенно спросил Сцевола.

— Это позволит нам объявить любой закон, проведенный Сульпицием в период feriae, недействительным, — объяснил Сулла, — и в этом единственная ценность нашей уловки.

— Но если Сульпиций примет закон, изгоняющий из Сената каждого, кто имеет долги, — заметил Катул Цезарь, — то мы уже будем не в состоянии объявить такой закон недействительным. Нам просто не удастся собрать кворум, и это будет означать, что Сенат как политическая сила прекратит свое существование.

— Тогда, полагаю, мы соберемся вместе с Титом Помпонием, Гаем Оппием и другими банкирами и проведем аннулирование всех сенаторских долгов — неофициально, разумеется.

— Мы не сможем этого сделать! — взвыл Сцевола. — Сенаторские кредиторы будут настаивать на получении своих денег, а у сенаторов вообще нет средств! Ни один сенатор не занимал денег у таких респектабельных кредиторов, как Помпоний и Оппий, — они слишком известны! Цензоры должны были бы знать об этом!

Теперь Сулла выглядел угрожающе:

— Тогда я арестую Гая Мария за измену и выкачаю деньги из его поместий.

— О, Луций Корнелий, ты не сможешь этого сделать! — простонал Сцевола. — Этот «державный народ» просто вышвырнет нас прочь!

— Тогда я открою свою военную казну и погашу все долги Сената из нее, — скрипнул зубами Сулла.

— И этого ты не сможешь сделать, Луций Корнелий!

— Я очень утомился, рассказывая о том, чего я не могу. Итак, вы все допустите, чтобы меня, старшего консула Суллу, разбили Сульпиций и банда легковерных глупцов, которые надеются, что он аннулирует их долги? Но я не позволю этого! Пусть Пелион взгромоздится на вершину Оссы, Квинт Муций! Я сделаю все, что бы мне ни пришлось для этого сделать!

— Фонд, — подсказал Катул Цезарь, — фонд, организованный теми из нас, у кого нет долгов, чтобы спасти тех, у кого они есть и кто стоит перед угрозой изгнания из Сената.

— Чтобы собрать такой фонд, — грустно сказал Сцевола, — потребуется по меньшей мере два месяца. У меня нет долгов, Квинт Лутаций. Насколько я знаю, у тебя их тоже нет. Нет их и у Луция Корнелия. Но наличных денег у меня также нет! Вообще ничего! А у тебя? Ты сможешь наскрести больше тысячи сестерциев, не продавая имущество?

— Смогу, но еле-еле, — признался Катул Цезарь.

— А я не смогу, — сказал Сулла.

— Думаю, нам удалось бы организовать такой фонд, — продолжал Сцевола, — но это потребует от нас продажи имущества. А в таком случае мы опоздаем, и те сенаторы, которые имеют долги, будут уже изгнаны. Тем не менее, как только они выберутся из долгов, цензоры смогут восстановить их в Сенате.

— Неужели ты думаешь, что Сульпиций позволит сделать это? — спросил Сулла.

— Ох, надеюсь, что когда-нибудь мне представится возможность встретить Сульпиция темной ночкой! — свирепо вздохнул Катул Цезарь. — Как он осмелился поступить так именно тогда, когда у нас нет даже фонда для ведения войны, которую мы обязаны выиграть!

— Это потому, что Публий Сульпиций умен и умеет предавать, — пояснил Сулла, — и я подозреваю, что Гай Марий поддерживает его во всем.

— Тогда они и заплатят, — заявил Катул Цезарь.

— Будь спокоен, Квинт Лутаций. Уж они-то смогут тебе заплатить, — зловеще молвил Сулла. — Они все еще боятся нас. И не зря.

Между одним собранием, на котором закон только обсуждался, и другим, на котором его следовало принять голосованием, должно было пройти семнадцать дней. Публий Сульпиций Руф продолжал проводить свои заседания, дни летели, и близилось время ратификации закона.

За день до голосования первой пары законов Сульпиция Квинт Помпей Руф-младший и его друзья, тоже сыновья сенаторов и всадников, приняли решение помешать Сульпицию единственным доступным для них способом — силой. Не предупредив своих отцов или магистратов, Помпей Руф-младший с товарищами собрали свыше тысячи человек самого различного возраста — от семнадцати до тридцати лет. Все они имели собственные доспехи и вооружение, поскольку еще недавно сражались против италиков. И в тот самый момент, когда Сульпиций руководил собранием, прилагая последние усилия для составления первой пары законопроектов, тысяча тяжеловооруженных молодых людей — представителей исключительно первого класса — ворвалась на Римский Форум и, не мешкая ни мгновения, атаковала слушателей Сульпиция.