Ирина Костина - Матовая сеть. Книга четвёртая

Все эти особенности поведения принцессы, разумеется, бурно обсуждались в дворцовых кулуарах. Придворные за глаза считали Анну Леопольдовну чудаковатой. Были даже такие, кто старался приписать тесным дружеским отношениям принцессы с фрейлиной некий неприличный подтекст. А царевна Елизавета Петровна в своём кругу называла Юлию Менгден «Жулькой», намекая на то, что она, по сути, исполняет роль комнатной собачки при принцессе. И это меткое прозвище быстро распространилось при дворе и накрепко прилипло к фрейлине.

Принц Антон-Ульрих по-прежнему жил при русском императорском дворе. Два года назад он принял участие вместе с войсками Миниха в штурме Очакова. И заслужил похвалу фельдмаршала. Миних отписал императрице, что принц вёл себя храбро и мудро. И в дальнейшем из него может выйти хороший генерал.

В действительности, Миних, как всегда, желая доставить удовольствие государыне, приукрасил ситуацию. Антон-Ульрих изъявлял большое желание участвовать в сражениях, но особых военных талантов при этом не демонстрировал. И Миних так и не понял, что представляет собой этот юноша; за глаза он называл его «ни рыба, ни мясо». В походе же он надоел до горечи фельдмаршалу, досаждая расспросами о том, какого покроя и цвета перчатки лучше всего подошли бы к форме гвардейцев его полка. Его кирасирский полк так и не удостоился участия в военных сражениях в Турции. А сам принц всё это время состоял при Минихе волонтёром, так как фельдмаршал счёл такое положение наиболее удобным во избежание неприятностей.

Возвратившись из похода, тем не менее, принц получил тёплый приём и поздравления из уст самой императрицы. Анна Иоанновна даже прилюдно поцеловала его в обе щеки.

Но принцесса Анна осталась равнодушна к подвигам, приписываемым жениху. Она провела пару вечеров с Антоном-Ульрихом за карточным столом, перебросившись несколькими незначительными фразами. А всё остальное время скрывалась от него в покоях, сказавшись больной.

Вскоре принц отбыл вновь в расположение армии и вышел в поход на взятие Перекопа. Но поход этот закончился поражением. И Антону-Ульриху так и не довелось совершить героических подвигов, чтобы поднять авторитет в глазах неприступной русской принцессы.

В начале года, возвратившись из неудачного похода, принц вернулся к прежней жизни, а именно: днями муштровал солдат своёго кирасирского полка, а вечерами коротал время за карточными играми при дворе в обществе императрицы, и изредка – Анны Леопольдовны.

Императорский манеж

В манеже государыню с племянницей поджидал Бирон.

К 1739 году фаворит, пользуясь доверием императрицы, приобрёл безграничную власть при дворе; ни одно дело не вершилось без его осведомлённости, ни один проект не подписывался без его письменной резолюции. Как когда-то прежде он полноправно распоряжался делами Курляндского поместья, пользуясь доверием бедной вдовы Анны Иоанновны, так и нынче за её спиною он незаметно стал полным распорядителем дел всего Российского государства.

Два года назад скончался герцог Фердинанд – последний представитель из рода Кетлеров, претендовавший на Курляндию. И, хлопотами Российской империи при поддержке польско-саксонского короля Августа бывший курляндский дворянин Бюрен был избран в правители герцогства и стал именоваться «божией милостью Эрнст-Иоганн герцог Курляндский». В связи с этим он сменил свою безродную фамилию Бюрен и стал писаться фон Бирон , намекая на родство с древним французским родом (несмотря на то, что представители настоящего рода Биронов категорично опровергали его принадлежность к их династии).

Супруга его Бенигна – теперь носила статус кавалерственной дамы при дворе императрицы. Пятнадцатилетний старший сын Пётр – ротмистр кирасирского полка, теперь наследный принц Курляндский. Дочь Ядвига в двенадцать лет – наследная принцесса Курляндии со своим особым придворным штатом. Младший сын Карл с четырёх лет от роду зачислен в бомбардир-капитаны Преображенского полка.

Титул герцога Курляндского, конечно, был неплохим шагом в карьере. Но Бирону, сидящему буквально за спинкою Российского трона, этот титул, что ещё года три назад был пределом мечтаний, теперь же казался жалким по сравнению с теми уникальными возможностями, что разворачивались перед его взором. И только стоило пошевелить мозгами, проявить смекалку и хитрость, и – загребай жар двумя руками! И он озарился одной умопомрачительной идеей…