Андрей Прохоренко - Усердие князя Владимира

– Полагаешь, что это – их хитрый ход?

– Шатают князя, – убежденно проговорил Варгун. – Князь пойдёт на Корсунь (Херсонес). Там и свадьба будет. А иначе, зачем война?

– Так прижимают русичей, обиду чинят купцам…

Варгун только лишь вздохнул и уведомил:

– Кабы так было, то жили бы мы и не тужили. Ты в поход пойдешь?

– Так не зовут.

– Владимир о тебе справлялся. Через меня предложение передает тебе. Что мне ответить?

– Так подумаю я. Куда спешить? Реки еще стоят.

– К чему склонен ты?

– Нам бы в здешних местах дело делать, – не стал я скрывать предпочтений.

– Оно верно, – поддержал меня воевода и задумался.

Было видно, что он хочет что-то сказать, но не решается.

– Поход, скажи, как опытный воевода, долгим и трудным будет?

– А сам-то, как думаешь?

Веселые искорки при этом появились в глазах Варгуна.

– Если жениться, то не очень. Мир будет с ромеями.

Варгун лишь покивал слегка мне в ответ, соглашаясь, после чего перевел беседу на другую тему:

– Князь уйдет, а вместо него Рудый Пес будет Киевом править. Лучше было бы, если бы Добрыня остался. Он все-таки больше наших кровей, хотя и наполовину хазарин.

– Ты думаешь, что будет что-то такое, о чем лучше не говорить вслух?

– Времена меняются, как и люди. Лад раньше был другой. Прежний уклад уже изменился. Кровь может пролиться, много крови, если варяги силу при князе возьмут.

– На Руфия намекаешь?

– Если бы он один, я бы с тобой речь не вел.

– А на что расчет имеешь?

– На тебя и на мужей, – не стал скрывать Варгун, щурясь при взгляде на меня. – В дружину пойдешь?

– И когда надо ответ дать?

– К весне в самый раз будет. Ты и без того уже сотник и глава дружины богатырской.

– И кто это сказал?

– Все регалии тебе выдадут. Они уже подготовлены. Нужно лишь твое согласие.

– И что мне и мужам делать придется, если согласимся?

– Пока что ничего. Вы будете заниматься тем, что и прежде: воев готовить и дело всем нам нужное делать.

– А какой расчёт у Вышеслава (воевода киевской дружины) на нас?

– Очень простой: надо вам дозор близ Киева вести, но так, чтобы варяги об этом не узнали. Если ты согласишься, то ты и мужи получат жалование, но прямо к нашей дружине не примкнут. Улавливаешь, куда клоню?

– О порядке печешься?

Варгун едва заметно кивнул и продолжил речь:

– С весны события начнутся, каких раньше не было. Ни нам, ни тебе крови не нужно в Киеве или вокруг него. Поэтому я и предлагаю.

– А князь знает о твоем предложении?

– Он возражать не будет. Перед походом он тебя к себе позовет и начнет уговаривать, чтобы ты в поход с ним пошел. Если ты останешься, тогда можно дело повернуть несколько по-иному… Уразумел, о чем я говорю?

– Хочешь, чтобы я остался?

– Вместе с мужами. По крайней мере, в таком случае есть гарантия, что не будет, когда князь уедет, крови. За тебя и Алешу очень многие в Киеве. Варяги сто раз подумают, прежде чем выступать.

– А зачем им кровь лить и против князя идти?

– А затем, чтобы свою власть установить. Нас, мужей из родов киевских, хотят отодвинуть. И кто от этого выиграет? Ты же знаешь, на что некоторые варяги способны?

Я только лишь кивнул. Рана, которую мне нанес варяг, все еще давала о себе знать.

– Ты подумай. Весна такой поворот дел задаст, что не будем знать, что дальше делать.

– Хочешь, чтобы я, если соглашусь, заручился поддержкой князя?

– Это был бы самый лучший вариант для всех нас, – после некоторой паузы подтвердил Варгун и вздохнул.

– Что знаешь?

– Пернов будут изводить, но хитро. Князь точно будет не при чем.

– Чем перны мешают?

– Ты и сам знаешь. Зачем мне такие вопросы задаешь?

– Ты в Перуна веришь?

Варгун только лишь усмехнулся. Он не торопился с ответом. Какое-то время поразмыслив, Варгун сказал так:

– Тут не вопрос веры. Князь хочет в Киеве стать василевсом и род свой на престоле после себя оставить. Для этого ему нужны мнихи и христиане. Ведь так везде в мире. Только нам ближе Византия. Рим далече. Что касается Аллаха, то вопрос решен: князь, поразмыслив, решил не принимать ислам, хотя живет со многими женщинами. Больше всего выгод ему, как он это видит, дают ромеи и христианство, принятое от них. Какие договорённости у духовенства ромейского и князя я не знаю.

– Князь, сказывают, уже крещен.

Варгун только лишь едва заметно подтвердил догадку.

– Никто не даст Владимиру креститься от ромеев. Фабий свое дело сделал. Кто-то по его указанию или он сам уже наложил крест на Владимира.