Валентин Пронин - Полет орла

После визита в Тарутинский лагерь генерал-адъютанта Лористона Наполеон четырнадцать суток терпеливо ждал окончательного ответа. «Одноглазый старик» всё уверял, будто он не имеет полномочий принимать окончательное решение, будто он еще раз должен обратиться к Его Величеству Императору Александру. Он почти каждый вечер вёл с Лористоном тонкие дипломатические разговоры, уклоняющиеся от предложения Наполеона. Кутузов владел великолепным французским языком и своими остроумными сентенциями заставил улыбаться даже озабоченного Лористона. Однажды во время подобной беседы фельдмаршал воскликнул, потирая руки: «Заключить мир? Да войны еще не было! Когда же мы воевали? Скажите вашему императору, что мы только еще хотим начать войну, а до сей поры армия наша маневрировала перед вами».

Бонапарт получил ответ Кутузова 6 октября, когда был разгромлен вышедший из Москвы авангард под командованием заносчивого Мюрата.

Русская армия ликовала! Наконец произошло сражение, увенчавшееся успехом. Эта первая несомненная победа имела огромное нравственное значение для русской армии. Потери французов составили две тысячи убитых, полторы тысячи сдались в плен. Сам король неаполитанский, как всегда, в странных одеждах, расшитых золотом, в ярких лентах и страусовых перьях, едва спасся от пленения упорно гнавшихся за ним казаков. Они были уверены, что так одет может быть только сам Наполеон. Их арканы несколько раз почти достигали Мюрата, но они, мечтая «взять в полон хранцузского царя», не применили дротики или карабин. Великолепный конь Мюрата унес его даже от горячих донских скакунов. Кстати, конный авангард, возглавляемый Мюратом, вышел к Тарутино без согласования с Наполеоном.

Узнав о результате этого сражения, император Франции длительное время не хотел говорить не только с самоуправцем Мюратом, но вообще с кем-либо из своего окружения. Наконец он вышел из кабинета и произнес с досадой: «Итак, нам суждено делать только ошибки!» После этого он отдал приказ армии покинуть Москву.

– Я оставляю обозы Мортье, пусть охраняет награбленное его мародерами, – хмуро сказал Бонапарт. – Для возвращения я избираю новый маршрут… – он склонился над картой и провел линию ногтем. – Армия будет двигаться на Боровск, Малоярославец, Медынь. Война еще не коснулась этой территории, и, при достаточном снабжении продовольствием и фуражем, именно здесь я предполагаю развить быстрое движение.

Наполеон двинулся по старой Калужской дороге, пустив впереди дивизию генерала Бруссье, но внезапно перешел западнее – на новую Калужскую (Боровскую) дорогу, рассчитывая обойти Кутузова и открыть себе свободный путь на Смоленск.

Разумеется, все эти новые решения держались в строжайшей тайне. Все дивизии, кавалерия, артиллерия и огромный обоз снимались с мест, соблюдая конспирацию и тишину, ощупывая окружающую местность пикетами и усиленными подразделениями разведки. Правда, соблюдать дисциплину в войсках становилось все труднее и опаснее. Полуголодные солдаты ворчали и по всякому поводу затевали ссоры. Обострились противоречия между французами, пруссаками, итальянцами и австрийцами. Нередко враждовали между собой разочарованные и озлобленные поляки. По-настоящему Бонапарт надеялся только на французов, причем в наибольшей степени на гвардейцев и артиллерию.

В расположении главной квартиры русской армии, между пехотных биваков, коновязей кавалерийских и артиллерийских полков появились всадники в егерьских шинелях, гусарских ментиках, казачьих чекменях. Многие с бородами, в косматых бараньих шапках. Замелькали дротики казаков, кавалерийские карабины и трофейные ружья, взятые у врага. Издали слышалась протяжная песня казаков:

Это степное переливчатое, разноголосое пение сопровождалось стуком копыт и всхрапыванием коней. Располагавшиеся вблизи солдаты пехотных и артиллерийских полков подходили, заинтересованно рассматривая вновь прибывших.

– Ну, пехтура, – сказал густобородый, крупнотелый казак какому-то молодому, слишком уж разинувшему рот от любопытства солдату, – вам скоро и делать-то неча станет. Наш атаман Платов да партизаны без вас хранцуза добьют. Так я гутарю, ребята, ай нет?