Валентин Пронин - Полет орла

Орудия, вверенные Сеславину, – то ли по счастливой случайности, то ли все-таки из-за особенной организованности и выучки его команды, уцелели.

– Ну, господин поручик, если сам Нептун вам благоволит, – шутил позже один из морских офицеров, – то уж на матушке-земле не миновать вам удачи.

И Сеславин действительно втайне верил, что Бог отличил его и на этот раз, доставив к берегу его орудия и боеприпасы в полном порядке.

Через неделю непрерывный штормовой ветер начал стихать. Корабли причалили благополучно. Перевезли на сушу пушки, снарядные ящики, прочее оружие, людей и лошадей. Придя в сносное состояние, обсушившись и приготовившись к боевым действиям, русский десант собрался в Штральзунде и, построившись в боевые порядки, двинулся в Ганновер. Все русские офицеры и нижние чины готовы были начать форсированный марш к позициям неприятеля.

Но, вопреки ожиданиям Сеславина и других молодых офицеров, жаждавших проявить себя в своей первой битве, сразиться с неприятелем не пришлось. Французов не оказалось в том месте, где их предполагалось застать. Наполеон неожиданно изменил местоположение своих войск. Он оставил Ганновер и увел армию на юг Германии, в Баварию.

Для высадившихся на берегах Ганновера русских десантов военный поход превратился в прогулку. После ухода французов осмелевшие местные жители стекались смотреть на русских, которые считались союзниками прусского короля. Простолюдины повсюду приглашали в гости солдат с необычайным радушием. Угощали копченой салакой и жареными колбасками с кардамоном. Вскрывали бочонки со свежим пивом, подносили шнапс, провозглашая приветствия в честь храбрых союзников.

В крупных городах представители городской ратуши и местные дворяне устраивали балы для русских офицеров, сопровождаемые изысканными обедами и ужинами. Белокурые дамы, необычайно привлекательные своими сдобными формами, здоровым румянцем и природной снисходительностью, стремились завязать с русскими офицерами приятные знакомства. Некоторым удальцам удалось даже побывать темными ночами в бюргерских уютных опочивальнях и оставить по себе жаркие воспоминания. Не будем гадать был ли среди подобных удальцов герой нашего романа. Во всяком случае, в ранней юности он отличался похвальной скромностью. Однако теперь гвардейский офицер с мальтийским эмалевым крестиком под воротником мундира мог и изменить былой застенчивости.

Проводя вместе свободное время, молодые русские офицеры иной раз не без смеха поверят друг другу некие секретные сведения. Особенно отличался жизнерадостностью поручик Лев Нарышкин, гвардеец Преображенского полка. С ним Сеславину было общаться свободнее и проще, чем, например, с его двоюродным братом, начальником штаба корпуса графом Воронцовым. Двадцатитрехлетний брюнет с безукоризненными манерами граф Михаил Воронцов уже имел боевую награду – Георгиевский крест IV степени.

Впрочем, Саша Сеславин, несмотря на свое незнатное происхождение, легко завоевал и его симпатию. Молодые люди вместе осматривают достопримечательности прибалтийских городов Германии (где процветала некогда торговая Ганза [5]).

В конце ноября к русскому десанту присоединились английские войска. Общение с английскими офицерами очень заинтересовало Сеславина. Конечно, образованные британцы владели французским, но принципиально не желали объясняться на языке заклятых врагов. Михаил Воронцов, сын посланника России в Лондоне, свободно говорил по-английски. Он явился невольным переводчиком при обмене мнениями с британскими офицерами. И нередко столь аристократическая компания приглашала Сеславина в свое общество; свободными вечерами он составлял с ними партию в вист для командира корпуса. Ожидали также прибытие шведского корпуса. Союзники разрабатывали план дальнейшего движения в Голландию.

Как-то, обычным спокойным вечером, к Сеславину вбежал запыхавшийся и расстроенный Лев Нарышкин. Сеславин удивился выражению его побледневшего лица.

– Что? Что такое? – спросил он, чувствуя невольную тревогу.

– Гонец к командиру корпуса… Конфиденциальное сообщение… Афронт и поражение под Аустерлицем, – прерывисто говорил Нарышкин. – Проклятые австрияки сначала слишком заторопились, а потом не согласовали действия с пожеланиями Михаила Илларионовича… Полный разгром союзной армии… Победа Наполеона…

– Ахти, беда какая! – воскликнул Александр. – Что же далее будет? И нас не было там… Жизни бы не пожалели…