Андрей Шитяков - Восход Хепри

Нос лодки ткнулся в бесплодный песок отмели западного берега…

Верховный Хранитель спрыгнул в воду, спугнув парочку небольших крокодилов, незаметных в закатном полумраке, и потащил лодку на берег.

— Куда теперь, лодочница? Где ты задумала поединок? — Ипи помог девушке выбраться из лодки, ожидая её указаний.

— Ты знаешь заброшенный дом служителей Перешедших, подносивших еду и напитки тем, к чьим погребениям сотни лет не приходят родные, опустевший ещё до нашествия грязных Хаков? — Анх-Нофрет скрылась, растаяла призраком в предзакатном сумраке, но Ипи-Ра-Нефер хорошо знал, куда она направляется, и пошёл к этому месту.

— Тот, чьё Рен будет заменено на Хеви-Ра-Неха, Ам-Дуат ждёт и приветит тебя! — внезапно, в полумраке открылся ярко освещенный несколькими лампадами дверной проём, но Ипи не увидел в нём женщины.

— Я могу входить, не опасаясь кинжала убийц, Анх-Нофрет, или стоит обнажить клинок, дабы наш поединок был воистину честным? — Ипи положил руку на рукоять из слоновой кости, стоя перед проёмом, но не решаясь войти.

— Тебе не стоит бояться меди или бронзы, почтеннейший Ипи-Ра-Нефер! В том, чтобы не убивать своих врагов бесчестно, я подобна тебе, Верховный Хранитель.

— Да приветят Нетеру говорящего истину! — Ипи вошёл внутрь, скинув плащ, сандалии и дорогой шлем. Анх-Нофрет ждала его у рассохшегося деревянного стола, тем не менее, покрытого дорогим льном, и щедро накрытого яствами и винами, — хозяйка накормит и напоит своего гостя?

— Мои глаза не лгут мне? — Анх-Нофрет задорно улыбнулась Ипи, — высокородный Ипи-Ра-Нефер, тайной власти которого опасается сама Почтеннейшая, боится несчастной девушки? Или ему непривычен поединок, когда лучники Хранителей и гремучие стрелы ладей не бьют из-за спины?

— Достойная Анх-Нофрет! — Ипи сел, поклонившись женщине, — как писали мудрецы, не стоит, плывя в лодке по водам Хапи, хватать крокодила за хвост, и вдвойне не стоит пытаться насмешить его своей дерзостью! — Ипи взял пустую глиняную чашу и протянул ей, — налей мне того вина, которого пожелаешь сама.

— Прости меня, тот, кого за Вратами будут звать Хеви-Ра-Неха, — женщина поклонилась Ипи, и налила финикового вина, — я должна выполнить любое желание вызванного соперника, мой господин.

— Я рад, что ты вспомнила об этом, — Хранитель улыбнулся, принимая, вызов, — но, не надейся, я не попрошу у тебя прощения. И я не попрошу твоей любви. Я попрошу тебя признаться, пока путь назад есть, чего ты не можешь мне простить? Того, что погиб твой отец, того, как он погиб, или того, что я, а главное, Мерит-Ра-Нефер, тогда, детьми, осталась живы, лишив тебя венца Соправительницы?

— Я никогда не думала о власти, почтенный Ипи-Ра-Нефер. Но лелеять месть в своём Ка способны не только вы с сестрой. Пути назад нет, Ипи…

— Да живёт вечно Фараон Тути-Мосе Мен-Хепер-Ра! — Ипи-Ра-Нефер одним махом опрокинул чашу терпкого питья. Слишком терпкого… — Узнаю этот яд, Анх-Нофрет, я так и знал, что ты используешь его! — Верховный Хранитель улыбнулся и взял жирную ногу гуся, с жадностью вгрызшись в жареное мясо.

— Так ты… Ты знал, Ипи… — женщина побледнела, вскочив со скамьи, — сорви это вино, не заедай его, Хранитель! Пока ещё не поздно!

— Теперь — пути назад нет, Анх-Нофрет, ни для меня, ни для тебя… — Ипи-Ра-Нефер облокотился на плетёную спинку.

— Значит ты… — женщина отскочила на пару шагов, вжавшись спиной в стену, выхватила бронзовый кинжал, и сжала рукоять дрожащей рукой, — я готова, Верховный Хранитель, и я буду защищаться, зная, что ты не убьёшь безоружную!

— Твои слова, Анх-Нофрет, — слова верной дочери и достойной женщины, — Ипи-Ра-Нефер положил правую руку на стол, — но ты зря боишься. Я не подниму меча. Но и не умру. Сегодня завершиться моё Посвящение. Чтобы родиться заново, Анх-Нофрет, нужно совсем немного — пройти через смерть. Раздели со мною эти кушанья и выпей вина, не отравленного, конечно, — Ипи улыбнулся.

— Противоядие, почтенный Хранитель? — женщина убрала кинжал и села напротив Ипи-Ра-Нефера, — я должна была догадаться, что носящий Маат-Хетем и шкуру пятнистой кошки предвидит, что в его питье будет яд… И узнает, какой, — но Ипи не дал ей договорить:

— Да, я знал, Анх-Нофрет, какой яд ты готовишь для меня, но я не принял противоядия, и я не… — внезапно, Верховный хранитель обмяк, его руки без сил упали на стол, а голова запрокинулась назад. Но он был жив. Он не мог шелохнуться, но мог говорить, — земляные бобы кушитов, яд тростниковой кобры, священная трава Хен, яд ракушки-лучницы, что так страшит рыбаков на Синих Водах, корень возлюбленных и…