Роберт Лоу - Лев пробуждается

— Поглядите на него, — трепеща, проговорил он. — Поглядите, во что он одет.

Скромненько, подумал сэр Мармадьюк, — потрепанная холщовая рубаха, хранящая смутную память о красном цвете; громадная копна темных волос, будто куст, укоренившийся на камнях; ноги совершенно босы, хотя башмаки висят на шее. На одной руке кожаный наруч, лук длиной с него самого в сумке из какой-то странной кожи и мягкая сумка из нее же, висящая сбоку на поясе, а с другого бока — длинный, устрашающий нож в ножнах. В колчане на бедре у него были стрелы, аккуратно разделенные кожей, чтобы не портить оперение, и провис колчана поведал сэру Мармадьюку, что дно его выстелено сырой глиной, дабы наконечники не прошли насквозь. На могучих плечах — одно из них чуть сутулилось, словно он был горбат, — висела длинная скатка из грубой шерстяной материи, некогда рыжевато-коричневой, но теперь просто темной.

— Валлийский лучник, — прокомментировал сэр Мармадьюк, — с луком, дюжиной добрых стрел и ножом. Вещь у него на плечах называется brychan, коли не заблуждаюсь. Служит и плащом, и постелью.

— Что ж, вам ли не знать, само собою, — с насмешливой усмешкой промолвил Крессингем, — поскольку вы изрядную часть жизни сражались против подобных. В нынешних обстоятельствах помощи никакой, попомните меня.

— Не лишено резона, казначей, — вздохнул де Варенн.

Крессингем демонстративно выхватил бумагу из пальцев Фрикско.

— Пункт, — изрек он, — валлийский лучник, cap-a-pied [47] Букв.: с головы до пят; зд.: при полном вооружении ( старофр .). , с боевым луком из тиса, одной дюжиной стрел с гусиным оперением, мечом и кинжалом.

И сунул бумагу обратно Фрикско.

— За сие было уплачено казначейством, — триумфально провозгласил он. — И именно сего я ожидал за означенную цену. Cap-a-pied . Сиречь один железный шлем, один доспех — либо кольчуга, либо кожаная куртка, предпочтительно с заклепками. Один меч. Один тисовый лук и дюжина наилучших снарядов. Вот за что было уплачено и чего не имеется. Сей человек — голоштанный крестьянин с палкой и бечевкой, не боле того.

Аддаф уразумел изрядную часть сказанного, хоть они и англичане, ибо сей язык нынче звучит в Уэльсе все чаще и чаще и благоразумие повелевает изучить его и хорошо изъясняться на нем. Потом, подумал он, они развернутся и заговорят на еще более диковинном языке — французском, а ведь тот даже не их собственный и принадлежит людям, с которыми они воюют. В числе прочих.

И слушал он тихо, ибо благоразумен и понимает, что сражения с этим народом прошли и забыты, хотя поражение в сказанных — до сих пор саднящая рана, ведь прошла лишь горстка лет. Однако принять от них деньги, чтобы сражаться за них, почти так же славно, как отомстить за Билт и утрату Лливелина, и уж куда лучше, нежели голодать в разоренных войной долинах.

Но чтобы уроженца тех же долин называли крестьянином? Этого он снести не мог.

— Я Аддаф ап Дафидд ап Мат и Маб Ллоит Ирбенгам, — прорычал он по-английски, — а не крестьянин с голыми штанами!

Аддаф увидел на их лицах такое же выражение, как на лицах людей, видевших двуглавого теленка на ярмарке в год его отправления. Жирный был просто потрясен.

— Ты. Говоришь. По. Английски? — вопросил он, подавшись вперед и говоря с Аддафом, как с дитятей. Высокий с длинным лицом, о коем помянули как о некогда сражавшемся с валлийцами, изогнул губы под скорбными усами в мимолетной усмешке.

— Вы уязвляете валлийца, казначей, — вступил он, — ибо как раз по-английски он только что и говорил.

Аддаф увидел, что жирный ощетинился, как старый боров.

— Его имя, — растолковал сэр Мармадьюк, говоря по-английски отчетливо и медленно, заметил Аддаф, чтобы каждый понял, — означает Аддаф, сын Давида, сына Мадога, хоть последняя часть и несколько озадачила меня: Бурый Парень с Неправильной Головой?

Он знает валлийский — Аддафу этот сэр Мармадьюк понравился сразу, ибо тот был некогда доблестным противником, немного знает и валлийский, и английский, коим говорит Истинный Народ; Аддаф испустил вздох облегчения.

— Темный и упрямый, буду я думать это на вашем собственном языке, — сказал он и добавил: — Государь, — ибо не повредит прокладывать тропу дела с учтивостью. — Я из gwely [48] Букв.: кровать, зд.: дол ( валл .) Силибебилл, — вдумчиво растолковал он, дабы эти люди знали, с кем имеют дело. — У меня есть корова и довольно пажитей, дабы кормить восемь коз целый год. Я свободный человек Истинного Народа, милостью Божией, совместно владеющий волом, стрекалом, упряжью и плужным лемехом с тремя другими. Я не смерд с голыми штанами.