Виктор Иутин - Кровавый скипетр

Архип в бою схватил у убитого татарина саблю и отчаянно отбивался ею, но вскоре, сраженный раной в плече, упал без сил.

Битва затихала, начались перестрелки пушками. Небо заволокло черным дымом, мертвых на поле было не счесть. Раненых оттаскивали к лагерю. Наконец, все смолкло…

Архип пролежал в беспамятстве едва ли не целый день, и очнулся со словами:

– Что? Мы победили?

Раздался хохот. Ратники, сидевшие рядом, варили в огромном котле уху. Был здесь и пушкарь Гаврила.

– Нам до победы, сынок, далеко! – усмехнулся Добрыня. – Лишь туры установили! Ох, тяжкая была битва! Тебя тогда вытащили, а мы всю ночь еще бились, оттеснили татар в город! А потом начали по стенам из пищалей да пушек лупить! Так и лупили, пока башни строились! Потом воевода велел казакам и стрельцам окопаться там же, еще целый день оттуда выстрелы слышались! Нам велено было назад отойти с ранеными. Много полегло наших, конечно, да не все это. Упорно Казань свою защищают, ироды!

Он подошел к котлу, вынул деревянную ложку, зачерпнул оттуда ухи, попробовал, причмокивая, и сказал мужикам:

– Соли бы еще! Пресновата!

– А сегодня под началом воевод Морозовых по приказу государя ставили на туры пушки! Весь день по городу из них били! Эдакие башни у нас грозные получились! – восторженно говорил Гаврила, зашивая свою рубаху. Добрыня с серьезным лицом подсаливал уху.

Со стороны реки шли еще несколько ратников, несли на себе пойманную рыбу:

– Мужики, еще наловили! Мало в татарской реке рыбы! Не уживается, видать!

Вдали пронеслась группа детей боярских. Многие из них были потрепаны, видно, после сражения. Ратники проводили их глазами, и один из них, поднявшись, крикнул отставшему всаднику:

– Эй, земляк, чего случилось, откуда несетесь такие? Никак татарва на вас нашла?

Всадник придержал коня, закружился и крикнул:

– Нашла! Князь Карамыш со своими лихими конниками вылетел из города, чтобы вас в плен взять, снующих тут под стенами! Благодарите боярина Мстиславского – вмиг их опрокинули, Карамыша в плен взяли, к государю отвезли!

Смятение было в лицах ратников. Добрыня выступил вперед и поклонился в пояс:

– Пошли от нас поклон боярину Мстиславскому! И вы, русичи доблестные, примите поклон от нас! Но что сказал этот ваш «камыш»? Собираются они сдаваться иль нет?

– Сдаваться? Да вся Казань против нас встала! Долго тебе еще тут сидеть! – ответил всадник и пустил коня вслед за остальными. Ратники смотрели на уносящуюся конницу и задумчиво почесали головы. Никто не рассчитывал на такую тяжелую осаду. Долго ли еще здесь быть?

На следующий день впервые проявили себя татарские отряды Япанчи, укрытые в Арском лесу. Рассредоточив силы, он сумел окружить сторожевые отряды московитов, поставленных охранять тыл со стороны леса. Перевес сил был огромен, не дали уйти никому – весь сторожевой отряд вскоре был разгромлен.

Пленных связали и построили перед конницей мурзы Евнута. Затем вышел Япанча. С усмешкой глядя на пленников, он велел убить их всех до одного. Их резали, словно скот, обезглавливали, пока они еще были живы. После того Япанча вывел свои отряды на Арское поле и атаковал первый попавшийся лагерь русских.

Передовой полк, никак не ожидавший внезапного нападения, был смят, поднялась паника. Воевода Дмитрий Хилков, вскочив на коня, объезжал полк, попытался собрать воинов вокруг себя и вскоре, не выдержав избиения своих ратников, пустился на татар.

– Не выдержим, князь! Не выстоим! – кричал его ратник.

– Не должны мы дать им прорвать кольцо! Стоять до последнего! – отчаянно кричал Хилков. – Ты же скачи к другим полкам, проси помощи!

На полном ходу врезался он в татарские ряды, за ним его полк. Татар потеснили. Вслед за воеводой бросился и грузный Иван Пронский с пехотой, но вскоре упал на землю вместе с убитым конем. Татары начали теснить потрепанные полки, и в последний момент на помощь подоспел Иван Мстиславский со своей конницей. Он шел впереди, уже выхватив саблю, глаза его горели огнем. Оглянулся князь к своим ратникам:

– Ребятки, пленных не берем, нале…

Не договорил доблестный воевода, две стрелы вонзились в него и он, охнув, рухнул с коня. Но его конница решила исход сражения – Япанча отвел свои отряды обратно в леса, выставив лучников вперед, чем не дал преследовать себя. Обе стороны понесли большие потери. Самого Мстиславского, залитого кровью, несли на окровавленной попоне – из левого плеча и бока торчали две обломанные татарские стрелы.