Николай Дмитриев - На торный путь

Потом, сидя за достарханом, войсковой старшина, помня обычаи гостеприимства, не переворачивал вверх дном свою пиалу, отчего чаепитие сильно затягивалось. Впрочем, спешить было некуда. Дондук-Омбо заверил Ефремова, что гонцы уже посланы и, хотя близость зимнего времени внушает опасения, калмыки успеют оказать донцам помощь, благо в предгорьях Кавказа, не в пример приволжским степям, мягкая осень ведению боевых действий не препятствует.

Дондук-Омбо оказался прав, удивив Ефремова тем, что весьма быстро собрал чуть ли не вдвое больше войска, чем у тайши было тогда, во время их первого совместного похода. Когда же все калмыцкие отряды организованно выступили, войсковой старшина и вовсе перестал беспокоиться, уверовав, что дальше всё пойдёт хорошо. Впрочем, поводов для беспокойства и правда не было. За легкоконным войском Дондук-Омбо не тащились тяжело гружённые обозы, а необходимые припасы везли навьюченные верблюды. Надо сказать, что никаких пушек у калмыков не имелось вовсе, зато их войско вполне могло пройти за день до сотни вёрст.

Сделав несколько особо быстрых и больших переходов, Дондук-Омбо вывел своё войско в предгорье и, соединившись здесь с казаками атамана Краснощёкова, встал лагерем на берегу реки Егорлык. Уже отсюда тайша немедля выслал разведывательный отряд, который почти сразу удачно наткнулся на неприятельскую партию и, разбив её, по возвращении привёл с собой захваченного в этом поиске пленника. Лично допросив пойманного татарина, Дондук-Омбо вызнал, что находившаяся поблизости орда Фетис-Кули держит своих лошадей на пастбище, а ради собственного береженья ногаи выставили по всем ущельям крепкие караулы.

Узнав об этом, тайша поручил бывшему при нём войсковому старшине Ефремову совместно с донским атаманом Краснощёковым провести рекогносцировку. Днём казаки обшарили местность и высмотрели в одном особо удобном для прохода ущелье тысячный караул. Посовещавшись, Ефремов и Краснощёков решили произвести нападение этой же ночью, причём атаман взялся увести с пастбища татарских коней, а войсковой старшина возглавил отряд, имевший своей целью внезапным ударом сбить караул, закрывавший проход через ущелье…

Ефремов, ехавший впереди своих казаков, видел, как сначала загустели сумерки, затем вызвездило небо и, если самые верхи отрогов по ночному времени хорошо просматривались, собственно вход в ущелье скрывала непроглядная темень. О том, чтобы атаковать засевший там караул в конном строю, лучше было бы забыть, и войсковой старшина приказал всем спешиться. Казаки отдали лошадей коноводам и, на черкесский манер зажав кинжалы в зубах, крадучись, стараясь особо не шуметь, начали пробираться по откосу, густо заросшему орешником.

Заприметив отсветы пламени скрытого в распадке костра, возле которого наверняка грелись караульные, Ефремов приказал казакам идти в обход, а сам, стараясь не цеплять ветки кустарника, стал крадучись приближаться к огню. Однако казаки опередили своего войскового старшину. Из распадка донёсся сдавленный вскрик, шум, а над задетым кем-то костром взвился целый сноп искр. Караульные всполошились, в их лагере началась суматоха, и татары, решив, что враг будет рваться в проход, принялись занимать оборонительную линию поперёк ущелья.

Углядев тех ефремовских казаков, что ещё не успели влезть на откос, татары открыли по ним частую стрельбу, в то время как большая часть нападающего отряда укрывалась в орешнике. Оценив ситуацию, войсковой старшина приказал немедля атаковать, и все прятавшиеся в кустах казаки ринулись вниз по склону, заходя прямо в тыл татарской оборонительной линии. Попавшие в полное окружение ногаи отчаянно бились, но их сопротивление за час-полтора было сломлено, почти все защитники ущелья перебиты, а их предводитель угодил в плен.

По возвращении Ефремова Дондук-Омбо, дознавшись, что двадцатитысячная орда Фетис-Кули спустилась в долины, чтобы вывести лошадей и скот на пастбище, решил напасть незамедлительно. Разделившись, калмыки нанесли удар с двух сторон и наголову разбили ногаев. Весть об этом пришла, когда войсковой старшина встречал переправлявшихся через реку донцов. Три лодки-парома сновали от берега к берегу, перевозя припасы, людей и взятые казаками в поход пушки.

Едва сойдя на берег, командовавший донцами наказной атаман первым делом выслушал рассказ встретившего его Ефремова об успехах Дондук-Омбо и в свою очередь сообщил: