Эмилио Сальгари - Капитан Темпеста. Дамасский Лев. Дочери фараонов

– Да, отец, – отвечала прекрасная царевна.

– Ступай!

Пепи проводил взглядом выходящую девушку, и его лицо исказила злобная гримаса.

– Как бы ты не пожалела… – пробормотал он.

Назавтра, за час до полудня, когда Нефер уже покинула подземелье, в узилище Сына Солнца вошла Нитокри. Впереди шли двое трубачей, замыкали шествие восемь стражников.

После того как ушла бедная Нефер, Миринри бросился на циновку, чувствуя себя очень неуютно. Увидев неожиданно вошедшую прекрасную дочь фараона, он с громким криком вскочил на ноги, потом встал на колени и сказал дрожащим голосом:

– Миринри, сын великого Тети, приветствует свою сестру. Если я обязан тебе тем, что до сих пор жив, то и ты обязана мне жизнью.

Нитокри вскинула тонкие брови и, подняв руку, сделала трубачам и гвардейцам знак удалиться. Подождав, пока затихнет шум шагов, она повернулась к Миринри, который все еще стоял на коленях и не сводил с нее горящих глаз, и сказала:

– Ты утверждаешь, что однажды в верховьях Нила спас мне жизнь.

– Да, Нитокри, – отвечал юноша, поднявшись. – Я на руках вынес тогда твое божественное тело, но ведь и мое тело божественно.

– Когда это случилось?

– Ты меня не узнаешь? – крикнул Миринри. – Ты сомневаешься, что это был я?

– Мой отец требует доказательств.

– Доказательство есть, и я тебе его представлю тотчас же. Когда я тебя вытащил, ты потеряла в траве на берегу золотой урей, который носила в волосах, а я через несколько недель его нашел.

– Это правда, – сказала царевна, и глаза ее вспыхнули, а лицо залилось румянцем. – Теперь я уверена, что меня спас именно ты. С тех пор прошло столько времени, а у меня перед глазами все стоит лицо того отважного юноши, что вступил в схватку с крокодилом и убил его.

– Значит, ты думала обо мне? – воскликнул Миринри.

– Чаще, чем тебе кажется, – ответила Нитокри, опустив голову. – Дети Солнца чувствуют свою близость по крови.

– Я сын Тети! Ты об этом знаешь?

Вместо ответа Нитокри протянула руку Миринри:

– Пойдем, твое место в царском дворце. Ты фараон.

Пока они выходили из подземелья, в огромном зале дворца под звуки бронзовых труб и грохот барабанов собрались во главе с фараоном все царские приближенные. Услышав музыку, в зал, униженно кланяясь, вошли еще человек тридцать знатных египтян, по большей части пожилых: советники, военачальники, верховные жрецы. Их сопровождали оруженосцы и придворные.

– Великий Осирис возвратил Египту одного из своих божественных сыновей, – сказал фараон. – Так идемте же ему навстречу и окажем ему почести, которых он достоин по рождению.

– Кто он? – в один голос воскликнули сановники.

– Узнаете чуть позже. Ах! Мои царские регалии!

Один из придворных выбежал из зала и вскоре вернулся, неся что-то вроде плетки с золотой ручкой длиной в фут, из трех тонких пеньковых веревок, переплетенных с золотой нитью, и посох с крюком на конце.

– И пусть поймет, что единственный царь в Египте – это я, – пробормотал Пепи с саркастической улыбкой.

Сделав приближенным знак следовать за ним, он величественным шагом направился на крытую галерею, где его уже ожидал вошедший Миринри. Рядом с ним стояла прекрасная Нитокри.

– Государь! – все как один воскликнули солдаты эскорта и склонились до земли.

На плечо Миринри опустилась чья-то рука, и угрожающий голос произнес:

– Поклонись! Лбом в землю! Это фараон!

– Сын Солнца не падает ниц, как какой-нибудь жалкий смертный, – гордо ответил Миринри. – Убери руку! Ты недостоин касаться моей божественной плоти!

Резко оттолкнув лучника, который пытался заставить его склониться, он подошел к Пепи и пристально на него посмотрел.

– Ты – фараон?

– Да, – ответил Пепи.

– Я тоже сын фараона. Приветствую тебя!

– Я знаю, кто ты, – сказал Пепи. – Но пока что, в присутствии всех этих людей, что меня сопровождают, я не стал бы так тебя называть. Однако, как видишь, я принимаю тебя со всеми положенными тебе по рангу почестями. Входи, ты мой гость во дворце, где некогда обитал величайший из царей Египта.

Такой прием, весьма далекий от того, что ожидал Миринри, сводил на нет все опасения Униса и Аты. Юноша очень удивился и решил, что чего-то недопонял.

– Ты мой гость в доме твоих предков, – повторил Пепи, видимо догадавшись, о чем тот подумал.

– Я признателен тебе, – ответил Миринри, не сводя горящих глаз с прелестной Нитокри, стоявшей теперь за спиной у отца.

– Так войди же, юный Сын Солнца, – сказал Пепи.