Юрий Трусов - Золотые эполеты

Император облачил своим доверием генерала фон Фельдмана и назначил его комендантом всего Инженерного замка, поручив ему особенно бдительно охранять модель от всякого постороннего любопытного взгляда.

Фон Фельдман смекнул, какую пользу он может извлечь из обладания таким государственным секретом… И вскоре императору донесли, что он весьма своеобразно относится к царскому доверию. Что, например, по разрешению фон Фельдмана «каких-то два господина» — так писалось в донесении — «проникли в залу, где стояла модель севастопольских укреплений» и самое ужасное — «делали заметки в своих записных книжках».

Гнев охватил императора. Он примчался в Инженерный замок и устроил царственный разнос продажному и вероломному фон Фельдману [46] 1 Эвальд А. В. Рассказы о Николае I // Исторический вестник. — 1896. — № 8. — С. 348. .

Но было уже поздно. Важнейшая военная тайна, как пишут историки, была уже передана сначала в Париж самому Наполеону III, а потом интервентам, осаждавшим город.

Такое предательство помогло командованию интервентов нащупать наиболее уязвимые участки в обороне Севастополя. Затем начался ряд подобных предательств, которые свидетельствовали, что именно в дворцовых залах и кабинетах рассекречивались важнейшие военные тайны.

Источником новой шпионской информации, полученной противником, опять оказалось окружение царя, где в дворцовых залах и кабинетах в присутствии иностранцев высшие чины безответственно разглагольствовали о военных планах и тайнах. Такие совещания и беседы повадился посещать прусский военный атташе граф Мюнстер, который о всем тайном, услышанном здесь, моментально сообщал в письмах своему берлинскому другу генералу фон Герлаху. Французский посол в Берлине маркиз де-Мустье купил копии этих писем и незамедлительно переслал их в Париж Наполеону III. В этих письмах подчеркивалась важность Камчатского люнета и Малахова кургана в оборонительных укреплениях Севастополя. Наполеон III также не замедлил их передать главнокомандующему французской армии в Крыму генералу Пелисье, который на основании полученных сведений, начал превосходящими силами атаки этих объектов.

Нахимов и Тотлебен только дивились, откуда французская армия вдруг стала сосредотачивать огромное количество войск против Малахова кургана и Камчатского люнета. Командование обороны Севастополя хорошо понимало огромную значимость Камчатского люнета и Малахова кургана. Поэтому мобилизовали все резервы, чтобы отстоять эти укрепления. Но противник словно понял их ключевую значимость и, как говорится, пошел ва-банк. Пелисье вместе со своими лучшими генералами Нинелем, Трошко, Форсером упорно стал посылать штурмовые колонны в эти места. Развернулись кровопролитнейшие сражения. Одна из французских газет запечатлела эти бои:

«Ураган картечи с Камчатского люнета встретил штурмующих, — так описывал эти бои их участник барон де Базанкур. — Сопротивление было ужасное. Русские сражались отчаянно… Полковник Брансьон, вбежавший на люнет первым, водрузил было французский флаг — и тут же был убит наповал».

Нахимов лично принимал участие в бою за люнет. Сильно поредевший в бою отряд матросов и солдат вынужден был под натиском в десять раз превосходящего противника отступить к куртине Малахова кургана, но дальше произошло то чудо, что крепко запомнилось врагу: «Этот важный пункт, так доблестно взятый нашими войсками, на котором уже развевалось знамя с французским орлом, — снова взят был русскими».

Из русского источника мы более подробно узнаем об этом сражении. Оказывается, силы, которые направил на этот участок фронта генерал Пелисье, вдохновленный шпионской информацией, были огромны — 35 тысяч человек! Видимо, Пелисье решил действовать наверняка — во что бы то ни стало сломить сопротивление защитников и взять город. Но Нахимов, с подоспевшим ему на помощь отрядом генерала Хрулева, отбил эту атаку. «К счастью, позади Камчатского редута была непрерывная линия. Не будь ее, Севастополь тогда мог пасть».

Историк Е. В. Тарле отмечает: «Против Камчатского люнета Пелисье направил двадцать один батальон. Мало того, против Камчатского люнета действовали отборные войска. Из 21 батальона — два были из императорской гвардии Наполеона III» [47] 1 Тотлебен Э. И. ЦТТ. Соч., ч. 2, отд. 1, стр. 295. .

Представьте себе, на небольшом участке невысоких земляных укреплений оборонялись несколько сотен матросов и солдат под командой одного Нахимова и одного генерала Хрулева. Они оказали сопротивление более двадцати тысячам вооруженных до зубов отборных головорезов. Обливаясь кровью, Нахимов и Хрулев со своей горсткой воинов не дрогнули. Отстояли!