— Не могут чистые помыслы осквернить то, что уже осквернено грязными, — втолковывал ему инок, ведя по утоптанному снегу в ночи, где лишь луна освещала их путь.
В обители инок перевязал серой домотканой тряпицей ухо и голову, ибо само по себе ухо завязать не получилось.
Время от времени инок, таща за собою юного путешественника, взбирался по деревянной лестнице на ближнюю крышу, вглядывался в даль, но, что там делалось за рекою у князя, было отсюда не разобрать.
Едва стало светать, как инок решился.
— Ежели князь не предпримет вылазку, то я плохо знаю нашего князя, — объяснил он и в который раз, несмотря на свой возраст, вскарабкался на ближнюю крышу.
— Князь! Да князь же дерётся! — закричал он оттуда радостно.
И все действия инока теперь были полны радостного воодушевления.
— Ты, знакомец, бери кол, пошли с нами, драться будешь. — Инок протянул длинную тяжёлую палку. — Станем отбивать книги, чтоб рыцари с ними не сбег ли.
По тому, как умело юноша прихватил данную ему палку, было видно, что дрался он не раз.
Скоро инок Кирилл вооружил почти всех монахов разного возраста, он-то был среди них самым старым. У кого была дубина — тот вышел с дубиной. Кому достался даже топор, а кто решил отбить оружие у врага.
Такими они и выбежали из обители.
И хотя не в правилах путешествующих вмешиваться в распри местных народов, юноша решил пренебречь этим законом.
— Князь! Князь бьётся на том берегу! Князю поможем! — продолжал выкрикивать инок, встречая каждого жителя. Скоро собралась довольно большая толпа на мужчин и женщин. Их оказалось больше, чем рыцарей, находившихся на этом берегу. Жители по команде инока вступили с ними в схватку.
Юноша тоже крутил свою длинную палку, злобно крича заклятия на своём басурманском наречии. Паре рыцарей палка эта попала по голове.
Скоро появились первые раненые. Жители, отняв у рыцарей оружие, спешили повернуть его против них. Рыцари, сбившись в кучу, отступали к берегу.
Меч Довмонта продолжал крушить рыцарские доспехи, и кольцо, сжимавшееся вокруг Зигфрида, становилось всё у́же.
Дружина напирала на рыцарский отряд, и он медленно пятился к речному обрыву. Ратники рядом тоже дрались отчаянно. Да и не только ратники — все жители Пскова, предназначенные по замыслу Зигфрида для огромного плена, с дубьём в руках шли на своих врагов.
— Да помогите же нам, чёрт побери! — раздался истошный крик по-немецки с другого берега.
Довмонт оторвал на мгновение взгляд от противника и увидел, что и там жители теснят врагов.
Этого мгновения Зигфриду хватило, чтобы сделать выпад и воткнуть меч между пластинами княжеского доспеха.
Меч вошёл неглубоко, но там и застрял. Пластины доспеха сжали его, Зигфрид нелепо дёргал на себя рукоятку.
«Боже мой, я опять остаюсь без меча!» — едва не воскликнул Зигфрид.
— Князь, не ранен ли ты?! — тревожно воскликнул сын Лукаса, который рубился поблизости. — Помогите князю!
— Не надо, я сам!
Довмонт ухватил рукой за клинок вражий меч, выдернул из своего доспеха и почувствовал, как влажное тепло стало медленно разливаться под рубахой. Превозмогая внезапную тошноту, князь бросил меч Зигфрида за лезвие назад, и меч безвольно звякнул, ударившись о крепостную стену. Кто-то из молодых рыцарей попытался сунуть Зигфриду свой меч, но Довмонт мгновенно выбил его, и тот упал на грязный снег.
— Я снова отдаю себя на вашу милость, князь! — воскликнул старый рыцарь Зигфрид.
— На этот раз я отошлю вас к великому князю, — ответил Довмонт. — Вяжите его!
Кольцо, окружавшее Зигфрида, распалось, и рыцари, бросая щиты, мечи, беспорядочной толпой помчались по берегу вниз.
Такого полона у Пскова, пожалуй, не было никогда. Князь, с уже завязанной раной, повелел рассортировать их и самых знатных направить в Новгород, а оттуда во Владимир к великому князю. Об этом Довмонта просил сам великий князь при встрече в Новгороде. На остальных, попроще, можно было выменять всех, кого шатающиеся вдоль границ рыцарские отряды уводили с собой.
До вечера собирали вооружение, брошенное врагами, сносили за ворота Довмонтова города и сложили из него громадную кучу. Кузнецам теперь надолго хватало работы. Ещё несколько дней жители бродили по улицам посада в поисках украденного имущества, а нужно было ещё прибрать в домах. Все вместе отпели убитых и с почётом захоронили их.
Инок Кирилл отыскал едва не погибшие книги Ибн Хафиза и вернул их юному путешественнику.
Читать дальше