Дмитрий Бегичев - Семейство Холмских (Часть шестая)

Въ это время доложили имъ, что дворовые люди, фабриканты и крестьяне, собрались поздравитъ ихъ, въ лакейской и въ сѣняхъ. Пронскій вышелъ къ нимъ. "Благодарствуйте, благодарствуйте, братцы, за поздравленіе ваше! Выкушайте винца. Я хотѣлъ было поподчивать васъ, какъ должно, но теперь зимняя пора; многіе изъ васъ въ отлучкахъ. Въ день моего рожденія весною, милости просимъ; тогда мы и поѣдимъ и выпьемъ съ вами!" -- Много довольны твоею милостію -- говорили ему старики крестьяне. -- Да, покажи намъ молодую твою Енаральшу ! -- вскричалъ одинъ пожилой мужичекъ, выпивъ большой стаканъ. -- Я ее, матушку нашу, еще не видалъ; ѣздилъ въ это время съ рядою, въ Одесту (Одессу), a она безъ меня вылечила старуху мою" Позволь ей, матушкѣ нашей, сказать: спасибо , за милость ея! -- "Изволь, изволь" -- отвѣчалъ Пронскій, и велѣлъ слугѣ позвать Софью. -- Ну, вотъ тебѣ, пріятель, моя Генеральша !" -- А! такъ, вотъ она! -- И всѣ дворовые и крестьяне поклонились ей. "Благодарствуйте, благодарствуйте, любезные друзья," сказала Софья, "за то, что пришли насъ поздравить." -- A вамъ, кормильцы, спасибо за вашу ласку! -- отвѣчали имъ всѣ, съ новыми поклонами. -- Благодарствуй, матушка, что вылечила мою старуху -- прибавилъ крестьянинъ, вызвавшій Софью. -- Она денно и нощью молитъ за тебя Богу! -- Экая здоровая, экая добрая и ласковая! -- говорили между собою крестьяне, расходясь по до-мамъ. -- Ну, малой! Настоящая Енаральша! -- прибавляли другіе.

"Пойдемъ теперь, мой другъ, по моему департаменту," сказала Софья. "Въ дѣвичей собрался здѣшній прекрасный полъ; онѣ хотятъ также тебя поздравить. Сверхъ того, пріѣхала моя кормилица, изъ дальней деревни, которая досталась брату Алексѣю, и она очень хочетъ тебя видѣть." -- Пойдемъ, пойдемъ -- отвѣчалъ Пронскій. -- Да, чѣмъ-же ты будешь ихъ подчивать? Неужели также простымъ виномъ? -- "Иныя, пожалуй, не откажутся; но я знаю приличія, и y меня приготовлено для нихъ виноградное , Сантуринское. Пожалуста замѣть, какъ иныя будутъ морщиться, отказываться, и какъ будто насильно пить -- a онъ-то и настоящія пьяницы!" прибавила, со смѣхомъ, Софья. Въ дѣвичей именно все то происходило, что она предсказывала. Кормилица ея была въ восторгѣ отъ Пронскаго; особенно-же, когда онъ, вынувъ изъ книжника 50 рублей, подарилъ ей "Экого ангела, экого красавица да притомъ же еще и Ендарала , Богъ тебѣ послалъ!" говорила она Софьѣ. "Не даромъ ты была богомольна: вымолила ты себѣ муженька!"

Къ обѣду собралось много сосѣдей, съ женами и съ дѣтьми. За столомъ не подавали ужаснаго осетра, музыка не играла, пѣвчіе не пѣли: Прославимъ, прославимъ ; немного было и блюдъ, но все было вкусно, сытно и хорошо. Вина не подавали по различію, кому лучшаго, кому похуже -- всѣмъ было одинаковое угощеніе, и всѣ были довольны ласкою и вниманіемъ добрыхъ хозяевъ. Въ то время, когда пили за здоровье именинника, опять растрогали всѣхъ малютки, сироты Аглаева. Софья, вставъ изъ-за стола, подошла съ ними къ мужу своему поздравлять его. Она выучила было Соничку еще сказать ему нѣсколько привѣтствій; но Пронскій, вспомнивъ утреннюю сцену, не могъ равнодушно слушать ее, не далъ докончить, схватилъ опять на руки и съ чувствомъ цѣловалъ ее. Потомъ, вмѣстѣ съ женою, подошелъ онъ благодарить старушекъ своихъ, за ихъ поздравленіе. "Думала-ли я, годъ тому назадъ," сказала Пронская, отирая свои слезы, "что здѣсь, въ Петровскомъ, буду я такъ счастлива, увижу моего Николушку женатаго на такомъ ангелѣ, и буду сидѣть въ день его именинъ за большимъ столомъ, съ такимъ множествомъ добрыхъ и милыхъ мнѣ людей? А всѣмъ этимъ мы тебѣ обязаны!" -- прибавила Пронская, обращаясь къ Свіяжской, сидѣвшей подлъ нея, и пожавъ съ чувствомъ y нея руку.

Тотчасъ послѣ обѣда, Софья отправилась съ дѣтьми въ нижній этажъ, гдѣ, потихоньку отъ мужа, уже давно многое готовилось. Пронскій догадывался , но показывалъ видъ, что ничего не замѣчаетъ. Онъ пригласилъ мужчинъ, кто любитъ курить трубку, къ себѣ въ кабинетъ. Дамы, иныя сѣли играть въ карты, другія разговаривали между собою о хозяйствѣ и о дѣлахъ своихъ; не было никакого злорѣчія и насмѣшекъ другъ надъ другомъ, потому что ни хозяинъ, ни хозяйка, не подавали сами никакого повода къ этому. При томъ-же, обыкновенно, всякій гость соображается съ манеромъ и тономъ , господствующими въ томъ домѣ, куда онъ приглашенъ. Разумѣется, что въ числѣ гостей были нѣкоторые, не очень дружно жившіе между собою, отдалялись и не разговаривали другъ съ другомъ, но, по крайней мѣрѣ, соблюдена была ими вся вѣжливая наружность.