Богдан Коломийчук - Людвисар. Игры вельмож

Наконец она дочитала и снова отозвалась:

— Теперь я вижу, что спасена. Даже больше, он готов засыпать меня всякими подарками. Как и я — вас… Скажите, чего хотите за свою смекалку? Денег?

— У меня их достаточно, моя пани, — ответил Христоф.

— Достаточно? — немного удивленно переспросила женщина. — Тогда…

— Я хочу вас увидеть, — перебил курьер, — выйдите хотя бы на миг. Это и будет моя награда.

Мужчина жадно всматривался в нишу возле статуи, ожидая ответа на свою дерзость. Впрочем, через минуту он спохватился.

— Простите, пани, — сказал Христоф, — мне надо идти. Может, впоследствии я все-таки увижу вас.

— Я тут, — послышалось сбоку.

С роскошного ложа к нему протянулись горячие нежные руки. Уже не владея собой, курьер утонул в их плену.

На рассвете четверо всадников снова отправились в дорогу. Казимир и Орест безостановочно смаковали и обсуждали благородную роскошь, среди которой они ночевали впервые в своей жизни. Наемники болтали и сыпали шутками, пока впереди не завиднели львовские холмы. Тут они умолкли, чтобы порой не пропустить какого-то указания Христофа.

Однако курьер молча провел их через Галицкие ворота, мимо кафедрального кладбища, и они выехали на Рынок. Тут, возле дома бургомистра, он приказал его ждать.

Внутри, как всегда, посланника с улыбкой встретил слуга-баварец, рад перекинуться словом на родном языке. Он любезно провел курьера наверх, где поседевший бургомистр обнял его, как сына.

— Слава Господу! — воскликнул Шольц. — Ты вернулся, Христоф! Говори, с чем?

Тот молча подал ему королевское помилование.

— Слава Господу! — повторил бургомистр. — Знаешь, они таки захватили Высокий Замок! Вся эта сволочь вместе с солдатами ворвалась туда и убила Белоскорского. Но моей Ляны там не было! Не иначе, как Дева Мария вступилась за нее. Теперь надо поскорее огласить помилование, чтобы ее не искали…

Напрочь забыв про курьера, он мгновенно выбежал из комнаты. Внизу, на лестнице, послышались его шаги, а затем гулкий звук дверей, которые распахнули слишком сильно и они ударились в стену. Христоф остался один на один с баварцем. Рана неожиданно яростно защемила, и ему стало совсем плохо. Зелье, что дал Лукьян, закончилось, поэтому оставалось терпеть. Слуга вскоре рассказывал ему последние новости:

— Лишь сумасшедший мог верить, что та девушка, пусть берегут ее святые, была ведьмой. Цепаки поймали настоящую ведьму. Знаете, где? В старой мельнице, на Полтве. На удивление, подходящее место… И знаете, кто она? Катерина Даманская! Жена Ежи Даманского, начальника городской стражи. Скандал! И была там не одна, прошу пана. С молодым любовником, поэтом Себастьяном. Наверное, приворожила его. Пан Ежи, как то увидел, вызвал его на поединок, но промахнулся. И умер лютой смертью от его руки. Рана была во всю глотку… Спросите вы, что с ними будет? Я так сам думаю, поэта отпустят, потому что был приворожен и не ведал, что творил. А ее сожгут, как и положено. Конечно, если не успеет перед тем навлечь на город какую-нибудь беду…

— Татары, — наконец выдавил из себя курьер, — татары идут на Львов… Известите магистрат…

На этих словах он потерял сознание и упал на пол.

Весть мгновенно облетела город, подняв панику среди горожан. Кое-кто, собрав нажитое добро, сразу удрал, куда глаза глядят, но большинство все-таки готовились к обороне. Цеха начали ладить башни, а из предместий неустанно тянулись возы, груженные селянами с харчами, которые искали тут убежище. Вскоре было сообщено, что князь Острожский выслал две тысячи казаков на подмогу, и это изрядно взбодрило львовян. Католики ждали помощи от короля, хотя, вероятнее всего, бесполезно.

Пожалуй, единственные, кто всем этим не проникся, были Казимир и Орест. Не дождавшись Христофа, они сперва сняли себе жилье, а потом направились в магистрат наниматься на службу. София куда-то исчезла, однако они не волновались за нее, предположив, что та отправилась искать себе новую одежду.

Вечером, сидя в кабаке и попивая подогретое пиво, наемники обговаривали плату, которую предлагал им магистрат. За день боя с татарами каждый должен был получить по две гроша, что казалось им не очень много, но и немало. В этих обстоятельствах оба предпочли, чтобы орда подошла под стены города как можно быстрее, дав им возможность заработать.

Вдруг Казимир замолчал и прислушался к разговору за соседним столом:

— Сейчас утром видел его, — промолвил вполголоса худой мещанин, — перекрестился с испуга…