Юрий Марченко - Брызги социализма

Дважды в месяц обмывали аванс и зарплату, но в цехе не пили, это делали после работы в одном из близлежащих кафе. Собственно говоря, там я и начал выпивать, хотелось показать себя в бригаде взрослым и опытным.

Отход от регулярного пьянства для меня произошел в результате довольно своеобразной истории. Журнал «Химия и жизнь» в 1976 г. опубликовал систему учета времени биолога-систематика А. А. Любищева. Еще раньше, в 1974 г., я прочитал документальную повесть Даниила Гранина о Любищеве «Эта странная жизнь». Так как мне постоянно не хватало времени, я не успевал с диссертацией, то пришел от этой системы в восторг. Я доработал для себя эту систему и пользовался ею несколько лет. Время я учитывал с точностью до 15 минут.

На столе передо мной дома и на работе всегда лежала карточка, расчерченная на месяц по 15 минут ежедневно.

Все виды деятельности я сгруппировал и разработал систему мнемонических значков, которые заносил в карточку. Конечно, кое-что приходилось записывать по памяти, но привычка постоянно смотреть на часы и отмечать потраченное время у меня выработалась. Мое усовершенствование системы заключалось в разработке методики анализа учтенного времени. Я ввел понятие кпд полезного использования времени, и ранжировал всю свою деятельность по этому коэффициенту. Сейчас я уже с точностью не вспомню, но примерно так. Творчество — КПД=1, профессиональная деятельность КПД=0,8, изучение литературы по специальности КПД=0,6, чтение художественной литературы КПД=0,4, сон, еда и т. п. КПД=0,2, пьянство, пустой треп и т. п. КПД=0. В конце дня я вычислял средний КПД дня. Затем я попытался выяснить, с чем коррелирует КПД, с какими событиями. Минимальный КПД оказался не в день пьянки (пили-то, как правило, вечером), а на следующий день после нее. Более того, оказалось, что пьянка имеет отдаленные последствия, то есть даже через день после нее КПД, падал ниже среднего. Такой анализ повторялся из месяца в месяц. Это меня потрясло. Мне ведь казалось, что выпивка на мне никак не сказывается, проходит без всяких последствий.

Потом я делал анализ в годовом разрезе, строил графики, и обрабатывал данные статистическими методами. Кроме того, я заносил в ежедневник конкретные дела, что позволяло в конце месяца проанализировать затраты времени.

Каждый месяц я составлял отчет и отсылал его братьям. Они, конечно, по-братски посмеивались надо мной.

Такой контроль затрат времени я проводил в 1976 — 1977 годах, до защиты диссертации, а затем прекратил, в связи с достижением основной цели этого мероприятия.

Еще раньше, вскоре после окончания института, я дал себе зарок никогда не брать в руки карты, так как игра в преферанс отнимала у меня массу времени. Просиживали мы за преферансам ночами, естественно, выпивали при этом. После этого я никогда больше не играл, даже в дурака. Однажды мне это решение, возможно, спасло жизнь.

Я прилетел из очередной командировки и в аэропорту поддался на уговоры таксиста, вместо того, чтобы поехать автобусом в Москву. Таксист, якобы, набрал еще трех пассажиров, причем они сели так, что я оказался зажат на заднем сиденье. Мы поехали, и один из попутчиков предложил показать какую-то новую игру в карты. Все охотно согласились, но я сказал, что дал зарок и карты в руки не беру, как они ни пытались мне эти карты всучить. Тогда они решили, что не поедут в Москву, а поедут играть в карты в какое-то известное таксисту место в окрестном лесу. Я понял, что дело плохо. Когда таксист остановился на заправке, я выскочил из машины. На виду у людей они не могли мне ничего сделать, заправились и поехали назад в аэропорт искать такого же лоха. Подвез меня в Москву частник, который рассказал, что по весне в окружающем лесу ежегодно находят трупы.

Я не бросил пить совсем, и такого зарока не давал, но резко ограничил свое участие в пьянках и уменьшил количество выпиваемого.

Очевидно, мне просто повезло, среди моих родственников есть алкоголики, мучающие свои семьи, а часть моих школьных и институтских друзей просто погибли в молодом возрасте.

Меня спасли писатель Гранин и ученый Любищев, так что наука и литература также могут принести какую-то пользу.

Этот памфлет взят из моего неоконченного сатирического романа «Последнее путешествие Гулливера».

В романе Гулливер попадает в страну под названием «Алкландия», которая сильно смахивает на СССР времен Л. Брежнева. В тюрьме Гулливер пишет свои заметки в назидание потомству.