Гусейн Наджафов - Лодки уходят в шторм

— Думаешь, если у меня бороды нет, так я не понимаю, что к чему? — продолжал Мамедхан. Он вытащил из кармана листок бумаги, развернул его. — Вот, послушайте: «…Переселение из России производится во славу все того же националистического принципа „русификации окраин“ [1] Ленин В. И. ПСС, т. 3, с. 594. . Понятно?

Алексеев раскрыл рот и стал глотать воздух, как рыба, выброшенная на берег. Ильяшевич нервно подергал пышный ус. Сухорукнн выпрямился в кресле, спросил:

— Простите, хан, кто написал эти нелепые слова?

— Ваш Ленин! — ехидно ответил Мамедхан.

У всех округлились глаза. Сухорукин оскорбленно встал.

— Почему же „наш“? Здесь, слава богу, нет большевиков. Я лично эсер, член партии социалистов-революционеров.

— Какая разница, — махнул рукой Мамедхан. — Кечал Мамед или Мамед Кечал. Все вы, революционеры, одинаковы!

— Ну, знаете, — развел длинными руками Сухорукин.

Вынув трубку изо рта, Ролсон удивленно посмотрел на Мамедхана.

— Вы читаете Ленина? — впервые заговорил он.

— Что вы, что вы, мистер Ролсон! — забеспокоился Мамедхан. — Большевистского агитатора схватили… У него листовку отобрал…

Сухорукнн откашлялся.

— Значит, „русификация окраин“! Занятно! Что ж, как учитель истории позволю себе преподать вам небольшой урок. Вы являетесь потомком первого хана Талыша, Мир Мустафы хана, не так ли?

— Да. И горжусь этим!

— Прекрасно. В таком случае вы должны знать, что Мир Мустафа хан, ища защиты от персидских и турецких орд, обратился к русскому государю с просьбой взять вас, мусульман, под свое покровительство. — Сухорукин говорил менторским тоном, словно действительно вел урок в классе. — Мир Мустафа хан заключил договор с Россией и принял российское подданство.

— Знаю, — хмуро согласился Мамедхан. — Из двух зол выбирают меньшее.

— Допустим, — согласился Сухорукин. — Пойдем дальше. Мир Мустафа хан выдал свою дочь за русского офицера.

— При чем тут ханская дочь? — взорвался Мамедхан.

— Насколько мне известно, вы ведете свой род от этой самой ханской дочери и русского офицера.

— Я чистокровный талыш! — передернулся Мамедхан под общий смех.

— Какой же ты, батенька, чистокровный. Ты наш брат русак! Ну, Терентий Павлович, вот это прижучил! Молодец! — захихикал Алексеев.

— Пойдем дальше, — тем же тоном продолжал Сухорукин. — Генералиссимус Суворов писал царице о вашем досточтимом предке: „Оный хан к Российским подданным ласкателен“. Что же вы, Мамедхан, так нетерпимо относитесь к русским людям Мугани?

— Вот уж правда, что нетерпимо! — задергал козлиной бородкой Алексеев. — Хотя и вы, и ваш парламент едите наш, русский хлебушек.

Мамедхан озирался, как затравленный зверь.

— Ай балам! — закричал он. — Это вы начали: народ, народ. При чем тут народ? Народ пусть работает! Мы что требуем: распустить краевую управу, передать власть мусавату!

— Этому не бывать! — выпятил грудь Ильяшевич. — Русское воинство, которым я имею честь командовать, сумеет защитить Мугань!

— Защити, батюшка, защити! — подхватил Алексеев. — Мы за тобой как за каменной стеной.

— Видите, мистер Ролсон? — развел руками Мамедхан. — Без ваших солдат решить этот вопрос невозможно. Я говорил генералу Томсону и вам говорю: если англичане придут в Ленкорань, мы, мусульмане, с радостью вступим в ряды английской армии.

Ролсон кивнул.

— Ох, хитер! — заерзал в кресле Ильяшевич. — Нас с англичанами столкнуть хочет, а?

Однако быстро вы меняете симпатии, Мамедхан! — ухмыльнулся Сухорукин. — Два месяца назад вы говорили Нури Паше, что готовы вступить в турецкую армию.

— Верно! Говорил! — ударил по подлокотникам Ильяшевич. — А Нури Паша ответил… Дай бог памяти… — Он обернулся к адъютанту, тот вскочил. — Сафьяновую папку! — Адъютант поспешно вышел из комнаты. — Сейчас, батенька, я вам напомню, что сказал Нури Паша, — погрозил он изнеможенно откинувшемуся в кресле Мамедхану.

Что напоминать, Мамедхан и сам прекрасно помнил все. Когда генерал Денстервиль со своим отрядом „Денстерфорсом“ и правительство Диктатуры Центрокаспия бежали из Паку от наступавших турецких войск и в город въехал Нури Паша, а вместе с ним — мусаватское правительство Хойского, Мамедхан отправился на прием к Нури Паше, просил турок прийти на помощь мусульманам, и Нури Паша сказал ему…

Вернулся адъютант, подал Ильяшевичу папку.

— Вот, он сказал вам: „Передайте мусульманам, что им недолго придется ждать“. Каково, а?