Алекс Хейли - Корни

Позвольте мне сказать еще одно, прежде чем мы расстанемся. Я хотел поделиться с вами своими соображениями о сущности писательского труда.

Я девять лет собирал материалы, работал в перерывах между написанием статей для разных журналов. И когда я все собрал, то понял, что готов писать. Я не знал, куда пойти, не знал, что делать. Я знал только, что передо мной стоит монументальная задача. Я поднялся на корабль – на грузовой корабль «Вилладжер». И поплыл из Лонг-Бич, Калифорния, вокруг всей Южной Америки и назад в Лонг-Бич. Я плыл девяносто один день. За это время написал часть книги, которая посвящена юности Кунты Кинте – от его рождения до трагического порабощения. За это время я привык разговаривать со своим героем. Я узнал Кунту, узнал о нем все. Я знал, что он собирается делать, что он сделал. Я знал все. И поэтому просто разговаривал с ним. Я так привязался к нему, что знал, как нужно привести его на корабль работорговцев и перевезти через океан. Этому была посвящена вторая часть книги. Но я никак не мог заставить себя написать ее. Я жил в Сан-Франциско, написал около сорока страниц и все забросил. Любому писателю это знакомо. В жизни каждого из нас бывают такие периоды. Пишешь и понимаешь, что это не то, что ты хотел сказать. А когда пишешь хорошо, то вопрос стоит не о том, что хочешь сказать. Здесь главное – ощущение. Чувствуешь ли ты себя так, как хочешь чувствовать? Чувство формируется в нечто осязаемое, когда переписываешь что-то в четвертый раз.

Я дважды переписал свои сорок страниц – и все выбросил. А потом вдруг понял, что меня беспокоит. Я никак не мог почувствовать то, что почувствовать было необходимо. Я не мог писать о Кунте Кинте на корабле работорговцев, находясь в своей роскошной квартире. Мне нужно было приблизиться к своему герою. Я выкачал из журнала кучу денег, много раз врал, когда закончу работу, так что просить еще было невозможно. Я не знал, где взять денег. А мне нужно было поехать в Африку. Чтобы написать книгу, мне нужно было сесть на корабль, идущий из Африки во Флориду. Иначе просто невозможно.

Я отправился в страну, своим появлением обязанную Соединенным Штатам. Из Америки приехали те, кто ее создал. Что это за страна? Либерия. И там я сел на корабль с вполне уместным названием, «Африканская звезда». Я сел на этот грузовой корабль, который вез сырой каучук и был загружен не полностью. Я был пассажиром. Я не мог рассказать капитану – очень милому человеку, – что собираюсь сделать, потому что мне никто не позволил бы этого. Но я нашел трюм, загруженный примерно на треть. Туда вела длинная металлическая лестница – до самого дна. Уверен, что большинство из вас даже не представляет, насколько огромен корабль. Но вся эта аудитория спокойно поместится в трюм большого корабля.

В трюмах есть длинные, широкие, толстые доски из необработанного дерева. Они называются деннаж. Ими перекладывают груз, чтобы он не смещался в бурном море. В первую же ночь после ужина я спустился в этот незаполненный трюм. При свете маленького карманного фонарика я разделся до белья и лег на спину на эти доски. Я представлял себя своим героем, Кунтой Кинте. Я лежал в трюме. Становилось все холоднее. В голову ничего не приходило, чувствовал себя полным идиотом. К утру я совсем продрог, поднялся и вернулся к себе. На следующий вечер пришел туда вновь, несмотря на простуду. И на следующий вечер сделал то же самое. На четвертую ночь, выйдя из-за стола, я не смог заставить себя вернуться в трюм. Чувствовал себя просто ужасно. И я пошел на корму корабля, в самый конец. Стоял там, вцепившись в поручни, и смотрел вниз, где винты взбивали воду в пышную белую пену. Пена слегка светилась, фосфоресцировала зеленоватым светом. В море многое видишь. Я стоял и смотрел на эту пену, и внезапно мне показалось, что все проблемы обрушились на мои плечи. Я был должен всем, кого знал. Мне казалось, что все мои друзья и знакомые собрались и укоризненно смотрят на меня. Ну почему я не могу закончить эту дурацкую книгу? Не нужно было даже браться за нее – не нужно было писать о генеалогии черных.

Это было глупо. И глупо сейчас. Все это глупости. Я стоял и чувствовал себя совершенно несчастным. Мне казалось, что во всем мире у меня нет ни единого друга. И вдруг в голову пришла мысль: это совсем не страшно. Это просто удивительно. Нет, ничего драматического в этом не было – просто это произошло, и все. Тогда я подумал: ведь есть же лекарство от всего этого. Не нужно больше мучиться. Есть простое лекарство. Достаточно просто сделать шаг через поручни и упасть в море.