— Я. Но это не является планом искусственного создания организации. На этих людей были показания и я информировал об этом следователей, чтобы те не запутались и не угробили дело.
— Показания чьи?
— Ну, скажем, Тараксиди показал, что его завербовал в организацию Ксениди, а Ших показал, что его завербовал Тараксиди. Другие тоже показывали друг на друга.
— Безруков, Безруков! Вы так были уверены, что ваша власть над людьми вечна, что даже не запутывали следы своих злодеяний. Посмотрите на даты, список составлен раньше, чем произведены допросы. И показания по содержанию не совпадают с датами. Зачем же вы так? Насмехаетесь над нами, что ли?
— Нет. Было арестовано тридцать три человека. Аппарат не мог взять на следствие сразу всех. Была возможность брать максимум по десять человек. После допросов я их показания изучал и делал пометки для очередной десятки. Поначалу, когда я так не делал, — получался разнобой.
— Например? — заинтересовался прокурор.
— Например, Попандопуло показывает, что он завербовал какого-нибудь Иванова, а Иванов показывает, что он завербован Сидоропуло.
— Вот это как раз и говорит о том, что арестованных заставляли признаваться и они вынуждены были называть кого попало, лишь бы избавиться от побоев, — воскликнул прокурор.
— Я показываю правду, — уперся Безруков.
— Вы лжете, — сурово произнес Захожай, — лжете, чтобы уйти от ответственности. Не вижу смысла в этой лжи: того, в чем вы признались, и того, что показали о вас другие подследственные, достаточно для вынесения приговора. Вы это знаете не хуже меня. Я не уверен, что сейчас, когда мы вас прижали, вы снова не заявите о головной боли и не попросите прервать допрос.
— Нет, я этого делать не буду. Я шел сюда с намерением говорить только правду.
— И продолжаете юлить. Имейте в виду, Безруков, что следователи, которым вы давали эти списки, изобличат вас на очных ставках…
— Я списка не давал.
— Ну как же не давал? Только сейчас говорил, что давал, только с иной целью.
— В скольких же экземплярах он был?
— Вам лучше знать. Но у нас такой список не один. Следствие предъявляет вам список немцев. Это вашей рукой сделаны пометки?
— Да. Это мой почерк.
— Вот список по полякам. Вашей рукой сделаны пометки?
— Да. Но списки составлял не я.
— Ясно, что не вы. Вы распределяли роли. — Итак, вопреки здравому смыслу, вы настаиваете на том, что версия следствия о мотивах составления списков и внесения в них пометок является ошибочной?
— Настаиваю.
— Хорошо. Поговорим об этом на очных ставках. А сейчас расскажите, вам лично доводилось фальсифицировать следственные дела путем включения в установочные данные граждан, предложенных для ареста, вымышленных данных о их контрреволюционной деятельности?
— Нет. Списки лиц, подлежащих аресту, составлялись отделениями.
— Правильно, отделениями. Но корректировали их вы!
— Бывало, что корректировал.
— Вот список лиц по Новороссийскому порту на сорок восемь человек. На нем чернилами сделаны пометки. Кем?
— Мной.
— Этот список составил Мандычев в Новороссийске и прислал вам. На основании каких дополнительных данных вы корректировали этот список? Вот Мандычев, например, пишет: «Думцев Л. И. — кулак, доброволец белой армии Деникина, активно себя не проявляет». Вы зачеркиваете «активно себя не проявляет» и пишете: «Ведет пораженческую агитацию». И так по всему списку. Затем перепечатали список с вашими правками, получили санкцию Сербинова на арест всех сорока восьми человек и умыли руки. Как это понимать?
«Докопался, молокосос. Почему не уничтожены первичные материалы?» — Безруков обдумывал ответ и мысленно ругал себя за близорукость.
— Я так объясняю это дело, — сказал он наконец, упершись взглядом в крышку стола. — Списки, получаемые с мест, перепечатывались почти все, потому что формулировки там были неточны. Приходилось корректировать. Например, такая запись: «активности не проявляет». Что значит — активности не проявляет, если была директива включать в списки только тех, кто проявляет активность? Сотрудники, которые привозили списки, пояснили, что «не проявляет активности» — это не точно. Они не входят в группы, в организации, но небольшие материалы на них есть.
— И вы вносили поправки на основании чего?
— На основании беседы с сотрудником, привезшим список.
— То есть, если периферия в спешке включала в списки лиц заведомо не виновных, но имеющих соответствующую окраску, вы росчерком пера добавляли им активности? — спросил прокурор.
Читать дальше