Дэвид Гилман - Бог войны

Томас был в пяти шагах от передней шеренги, а в трех шагах позади него стоял наготове Мёлон со щитом и пикой. Между тесными стенами могли встать плечом к плечу двадцать человек. Горстка английских лучников Томаса встала в задних рядах, отступив ровно настолько, чтобы можно было натянуть боевые луки. Блэкстоун и его бойцы были слишком далеко от башни ворот, чтобы узнать сумрачную фигуру человека, вышедшего вперед, но вскоре раздался звук опускающегося моста и поднимаемой решетки.

Томас повернулся к отряду.

– Ни звука. Сначала пошлют разведчиков. Они нам не нужны.

Через несколько минут смутно угадывающиеся фигуры вооруженных людей, пробежав под подъемной решеткой, быстро посмотрели налево и направо – не подстерегает ли их засада. Глубоко в сером сумраке Томас со своим отрядом ждал. Разведывательная группа дала остальным знак следовать за ними. Томас поглядел вверх, услышав, как ветер с моря полощет французский королевский штандарт, поднимаемый над башней. Подняли еще два знамени. Одного Блэкстоун не знал; второе принадлежало Луи де Витри.

Томас и его люди подняли свои щиты без опознавательных цветов и знаков.

Подъемный мост загрохотал от топота ног, доспехи скрипели и бряцали – это солдаты плечом к плечу бежали, чтобы первыми нанести удар в сердце Кале и по его ничего не подозревающему гарнизону. Блэкстоун поднял меч и услышал дребезг мечей и пик – это воины у него за спиной изготовились к атаке. Больше сотни человек толпой ввалились в ворота башни, а затем, за миг до падения решетки ворот, захлопнувшей за ними западню, и внезапного пенья труб, просигналивших атаку, французские латники увидели тьму, несущуюся на них, – это Томас и его люди безмолвно врезались в их гущу. Два залпа стрел из задних рядов, пролетев над их головами, сразили задних латников, лишая остальных возможности отступить или перестроиться для обороны. Металл громыхнул о металл, а затем дьявольская стряпня из страха и стремления убивать внезапно вылилась в рев атакующих солдат Блэкстоуна – звук еще более устрашающий после безмолвного нападения, – эхом заметавшийся между двух высоких стен, ставших ловушкой для головных подразделений французов. Томас пробивал и прорубал путь вперед на острие фаланги; пика Мёлона ткнула мимо его лица, вонзаясь в открытый шлем француза у его правого плеча. Массивный Гайар протиснулся вперед, вонзив пику в замахавшего руками человека, своим весом при падении вырвавшего пику из рук Гайара. Не делая попытки вернуть ее, Гайар выхватил меч, чтобы рубить других. Блэкстоун телом врезался во французского латника, повернулся, сцепил и повернул гарды, одновременно пинком сшибая противника на землю, а потом обрушил Волчий меч между нагрудником и бедром и ступил вперед, а извивающегося француза выпотрошили и добили шедшие следом.

Гайар упал. Рыцарь врезал булавой ему сзади по шлему, заслонившись от расплаты щитом. Великан Мёлон вогнал пику под щит, и, увидев внезапно хлынувшую кровь, Томас протянул вниз кривую руку и схватил Гайара за плечо. Оглушенный воин перекатился на бок, и вдруг меч, высунувшись из кипящей неразберихи рукопашной, вонзился Гайару в плечо. Кольчуга приняла изрядную часть удара на себя, но кровь потекла. Блэкстоун распрямился из полусогнутого положения, врезав щитом вверх, отшвырнув десницу с мечом прочь, отчего грудь воина открылась, и тогда, словно Мёлон и Томас были единым существом – химерой, порожденной войной, – Мёлон перехватил пику покороче и всадил ее чуть пониже его глотки. А затем они двинулись вперед: выпад, рубящий удар и укол, бок о бок. Неудержимо. Гайар встал на колени, и волна схватки подняла его.

Безликие призраки обрисовывались на фоне серых стен, размахивая секирами и мечами, пытаясь остановить наступление Блэкстоуна, но его пикейщики кололи и ранили их, а лучники Мэтью Хамптона, держась в отдалении, послали на головы французов очередной смертоносный шквал. Томас изменил угол атаки, прижав врагов спиной к опускной решетке, не оставив им возможности сделать что бы то ни было, кроме как упасть на колени и сдаться. Внутренние ворота распахнулись, и войска гарнизона под предводительством коменданта Кале двинулись вперед, шагая в мерном ритме.

– Стоять! – гаркнул Блэкстоун своим воинам, чтобы они не ринулись вперед добивать сдающихся. Они уже убили более тридцати врагов; убийство остальных уже ни на йоту не изменило бы исход провалившегося штурма. А еще он хотел, чтобы его люди поберегли силы, потому что в первой волне атакующих Луи де Витри не оказалось. Взмокшие, залитые кровью солдаты срывали с врагов пряжки и мечи. Трофеи – их вознаграждение. Некоторых из сдавшихся повалили ударами наземь, чтобы пресечь поток оскорблений в адрес людей, одолевших их, даже не имея на себе гербов. Трубы и барабаны вдали возгласили атаку. Томас протолкнулся между занятых грабежами людей к Джону де Бошану.