Франтишек Кубка - Избранное

Она приблизила губы к ударившей ее руке и укусила. Я же чувствовал себя как всадник во время битвы, который вдруг очутился под брюхом лошади и напрасно тянет руки, взывая о помощи. Лошадь не может сама подняться и дергается, а тело седока придавлено ее тяжестью.

Страшна была та пьяная ночь. А рассвет застал меня спящим там, где на меня напала, где меня кусала и повалила ядовитая и бледная кобыла с седьмого круга ада. Надо мною стоял сеньор Симоне Филиппи и просил подняться, потому что перед дворцом на улице уже стояли кареты и ждали моих распоряжений.

Я проспал весь следующий день, а на третий уехал в Парму. Я с трудом сидел в седле. Вскоре за мной выехал мой отец, и в воскресенье 15 августа, в день вознесения девы Марии, мы въехали в селение Теренца на пармской земле.

Во сне мне явился ангел. Он встал слева от моего ложа и ударил меня в бок со словами:

— Встань и иди со мной!

Я ответил:

— Господин, я не знаю, куда идти с тобой.

Но ангел нахмурился, схватил меня за волосы на темени и поднял. Сперва я почувствовал боль, потом она прошла. Я не знал, что меня тащат за волосы, но чувствовал жгучую боль в паху. Я летел по воздуху и увидел много всадников в латах. Они выстроились рядами перед какой-то крепостью, и над головами их щетинились копья, как иглы ежа. Услышал я голос, обращенный к всадникам, и увидел мужчину в дорогом шлеме с перьями, который указывал обнаженным мечом на стены крепости.

Ангел, держа меня в воздухе над толпой, сказал:

— Посмотри и увидь!

Я увидел другого ангела, спустившегося с неба. Огненным мечом ударил он того всадника, что указывал на крепость, в пах и отсек ему мужской уд. Всадник еще оставался сидеть на коне, но он истекал кровью и умирал от раны.

Держа меня за волосы, ангел спросил:

— Знаешь ли ты того, кто был смертельно ранен ангелом?

Я ответил:

— Не знаю, господин, и места не узнаю.

Ангел сказал:

— Смотри: это дофин Гиго Вьеннский, который был так наказан богом за развратность. Остерегайся подобного греха и отцу скажи, иначе вас постигнет кара еще более страшная.

Тут я с ужасом вспомнил о той ночи в саду Лимы у города Лукки и то мгновение, когда в моем воображении мелькнуло лицо Гиго.

А затем на левом фланге войска я увидел множество мужей весьма достойного вида в белых плащах, они говорили между собой, поглядывая на копейщиков и на то, что сталось со всадником впереди. Но у меня не было сил спросить, кто эти достойные мужи, а ангел не говорил.

У меня закружилась голова, и стало больно, как в тот момент, когда ангел поднял меня за волосы с постели. Однако в паху боль прошла. По воздуху я вернулся туда, откуда был поднят.

Светало, и слышалось пение птиц на деревьях. Замок, где я заснул, стоял в густом саду в стороне от села. Запахло листьями оливы. Я хотел было встать, но вновь появившаяся боль и усталость, как после долгой дороги, заставили меня опять лечь.

Надо мной стоял Томаш из Вилленова, камергер моего отца, рыцарь из Лютыхи, и будил меня:

— Господин, почему вы не встаете? Ваш отец уже в полном снаряжении сел на коня.

— Куда я должен ехать? Этой ночью я столько пережил и не пойму, что со мной происходит.

Томаш из Вилленова удивился:

— Что случилось, господин?

Я ответил:

— Отец собирает войско, чтобы идти на помощь дофину Вьеннскому, который воюет с герцогом Савойским. Но наша помощь ему уже не нужна. Гиго умер.

Томаш, такой же неверующий, как и его святой патрон Фома, не поверил и даже посмеялся, что мне, мол, привиделось невесть что, хотя я даже не пробовал вина. С ним-то такое случается лишь после трех кувшинов. И, попросив меня поторопиться, он ушел и все рассказал отцу.

Когда мы в тот день прибыли в Парму, отец позвал меня к себе и спросил, какое видение мне было. Я ответил:

— Поверьте, господин, дофин умер!

Большего я не сказал. Ни господин Томаш из Вилленова, ни мой отец не узнали, какое мне было видение. Отец, однако, громко рассмеялся, дружески похлопал меня по плечу и сказал:

— Не верь снам! Ты от них бледнеешь.

А спустя несколько дней прибыл гонец с известием, что дофин Гиго Вьеннский, чья бабка была сестрой моей бабушки, а он сам был сыном сестры венгерского короля Карла I {255} 255 Карл I Роберт Анжуйский (1288—1342), венгерский король с 1308 г. , собрал большое войско, чтобы взять крепость герцога Савойского. Перед крепостью, еще до начала штурма, дофин был тяжело ранен из самострела и умер.

Отец, услыхав это в моем присутствии, повернулся ко мне и, поглаживая свою рыжеватую бороду, сказал полусерьезно, полушутя: