Георгий Демидов - За что?

Я <���…> заявил, что писать мне не о чем и обманывать советскую власть вымыслами ни за что не соглашусь.

Рыба была отправлена обратно, а мне сказано, что у меня «кишка тонка» сопротивляться тому, чего они требуют.

Как-то пришел следователь с другим, местным следователем для увещевания меня писать. В ответ я высказал мнение, что им просто хотелось бы меня физически уничтожить, но такого права они не имеют, поэтому я сам им помогу, если мне дадут револьвер, чтобы покончить с собой. Они засмеялись и ушли.

Однако в один из последующих дней <���…> местный следователь вынул из кобуры револьвер и дал мне. Я быстро приложил <���его> к своему виску и нажал на спусковой крючок. Выстрел не последовал, так как револьвер был, очевидно, предварительно разряжен.

Убедившись, что таким образом от пытки избавиться невозможно, я разбежался и со всей силой ударился лбом о противоположную стенку (каменную). Придя в себя, почувствовал страшную боль в голове. И опять меня держали под руки и обливали водой.

Когда все ушли, то милиционер показал мне <���…> большой кусок штукатурки. Оказывается, его я отбил от стенки. До чего же я оказался живучим. <���…> «кишка» у меня оказалась более выносливая, чем предполагали мои истязатели.

Невольно напрашивается вопрос: да была ли такая антисоветская организация, ради которой приходилось так бесчеловечно истязать людей? Судя по последствиям, <���…> такой вовсе не существовало. Она была <���выдумана> с целью устрашения и оправдания высылки специалистов в отдаленные места, куда бы они сами не поехали.

<���…> Очень многое сохранилось в системе МВД (в ИТУ) до сих пор.

С арестантами обращаются как со скотом, особенно после выхода в свет постановления об усилении борьбы с преступностью. То есть стали часто применять в ход дубинки, и вообще обращение скотское. В «Архипелаге» очень хорошо написано, что такое голодовка и для чего человек объявляет голодовку. Так вот, пишу вам потому, что <���…> это крик человека, когда вокруг творит<���ся> беззаконие и жестокость, лично я считаю, что жестокость никогда нельзя оправдать и ничем. И особенно больно воспринимать, когда жестокость, произвол и унижения творят люди, наделенные властью, когда мертв закон, Конституция, когда с человеком делают что хотят. Хотят унизят, захотят изобьют, захотят отправят на тюремный режим.

Напишу по существу, то есть подкреплю фактами. <���…> 31/Х-89 года в нашем лагере осужденные объявили голодовку (большинство осужденных, процентов 90 с лишним), требуя комиссию, чтобы эта комиссия приехала и разобралась в неправомерных действиях администрации лагеря. В лагерь приехал начальник местного УВД и <���…> сказал, что никакой комиссии не будет <���…> людей стали избивать дубинками и вывозить в тюрьму, за первые дня 3 голодовки более 100 человек очень сильно побили и вывезли в тюрьму. <���…> А ведь за время голодовки со стороны арестантов в адрес работников учреждения не было ни одного противоправного действия, даже слова худого не было высказано, чтобы не было тяжких последствий для всей колонии, а администрация ох как хотела и всячески шла на конфликт, оскорбляя и унижая осужденных. Все терпели, а никакой комиссии до сих пор нет. Могло ведь быть и хуже. Малейший конфликт, и ввели бы солдат и последствия были бы непредсказуемы, и я бы уже никогда не смог бы ничего написать. А ведь правда дороже жизни. Так почему же нашей общественности так все безразлично, или обязательно понять все это, испытав все на своей шкуре <���…> Почему я все это вам пишу, потому что вы писатели, журналисты и вообще люди, чтобы вы знали, что все это не в прошлом, а творится именно сейчас, когда на пороге последнее наступает десятилетие 20 века. Голодовка — первое и самое естественное право арестанта, а наши надзиратели смотрят на голодовку как на злостный режим содержания. Я хочу, чтобы люди знали о всех сегодняшних бесчинствах в нашей стране, это мой долг, долг человека, пусть я зек, но я человек и не хочу, чтобы дальше продолжался этот беспредел, и вас, люди, я призываю к человечеству, пусть опомнятся творящие зло, ведь зло порождает зло. <���…>

<���…> Книга очень жизненная и нужная для понимания нашего строя. Раньше меня поражало обилие подонков и откровенных дураков на руководящих постах. Прочитав роман, понял, что лагерная система расстановки «придурков» по теплым местам жива и будет жить. Поразила кампания по уничтожению неперспективных деревень. Сейчас я думаю, что это просто укрупнение лагерей ввиду нерентабельности содержания сексотов и «охраны» по мелким лагпунктам (так по терминологии ГУЛАГа). Поражала нелепостью система прописки, секретности и паспортов. Теперь я понял их значение. Это ведь колючая проволока вокруг нас, невидимая, но от того не менее колючая и крепкая. И работники многочисленных отделов (кадров, режима, прописки, секретных и т. д.) это ведь бдительные часовые на вышках. В их обязанности входит видеть, кто приближается к ограждению зоны, к тому железному «не положено», которое они свято берегут и по сей день. Смешно было смотреть, как на съезде народных депутатов ставили вопрос о передаче власти от партии советской власти. <���…> Но понять смысл происходящего помог опять же «Архипелаг». Я подумал, ведь это администрация лагеря делит власть с внутрилагерным самоуправлением. Делили крохи. А ведь настоящая власть-то так и осталась у «опера» <���…>.