Виталий Вээм - Медаль за отвагу. Том первый. В тени сомнения

– Да-а, эту историю отец рассказывал мне со своей точки зрения. Хозяин дома был любителем охоты. Неудивительно, что патроны случайно терялись, а потом вот так вот нашлись и сплотили людей. Отец говорил, что влюбился в тебя задолго до того вечера. И именно поэтому, словно школьник, был робок в общении с тобой.

Опустив взгляд, Мария обратила внимание на пса. Она была увлечена разговором, не замечая, как ретривер подсел рядом, обнюхивая карман пальто. Тот самый карман, в котором был спрятан мяч, и Мария отметила, что пес – хорошая ищейка.

– Ты меня разоблачил, – весело сказала она и обратилась к Эн: – У нас есть для него угощение?

Эн сперва развела руками, но быстро вспомнила, что на ужин была птица.

– Я вынесу ему костей.

– Отлично! – сказала довольная Мария.

– Пора домой, – заметила Эн. – Уже темнеет, и, кажется, хлынет дождь.

Мария огляделась: за плотным слоем облаков, цвета грязной лужи, наверняка скрывался пламенный закат. Ветер и волны усилились, небо будто опустилось ниже, готовое обрушиться на землю ливнем.

Эн сняла красный газовый шарф и повязала его Марии, наказав при этом, чтобы дочь носила его в непогоду в обязательном порядке.

– Не занудствуй, мам! Хуже, чем на этом берегу, погоды нет.

– Тебе всегда нужно поспорить, – сказала Эн, но в голосе не прозвучало упрека. – Твой брат послушнее. Сегодня даже сам причесал волосы и уже держал ложку наготове, прежде чем я позвала к столу…

– А он еще с трудом выговаривает свою фамилию, – продолжила Мария фразу матери, опередив.

– О-о, неужели я талдычу одно и то же?

– Нет, просто я понимаю тебя с полуслова.

Эн скептично посмотрела, но не обиделась, поняв, что дочь увиливает. Мысли же самой девушки ходили вокруг навязчивой идеи забрать пса с собой в город. Но она знала, что хозяин пса никогда на такое не согласится, никогда на такое не пойдет. Какие бы Мария ни приводила доводы и аргументы, он будет тверд, пресекая попытки уговоров на корню. Более того, он, скорее всего, перестанет отпускать ретривера на прогулку одного, опасаясь пропажи. Мария убедила себя, что если она заберет пса, то он может принести немалую пользу в поисках людей, застрявших под завалами зданий, если его такому научить. Но и пойти на кражу Мария не могла, поэтому гнала от себя мысли о похищении пса, хоть это не составит труда: достаточно иметь мячик, и ретривер сам пойдет за ней к поезду. Думая над этим, Мария решила, что в следующий свой приезд попробует поговорить с мистером Стоункирком об этом.

Они медленно уходили с пляжа. Пес с открытой пастью и высунутым языком трусил рядом с карманом пальто, а с другой стороны от Марии шла Эн.

– Кроме того, – голос Эн вернулся будто издали, – он пригрозил, что не ляжет спать, пока ты не споешь песню…

– Но я сегодня не в голосе.

– Скажешь это публике, которая придет в ярость от такого заявления, – Эн улыбнулась, преувеличивая последствия. – Твой братец всю неделю только и твердит о том, что хочет слушать твои песни, а Сайлас уже с самого утра настраивает аккордеон, репетирует мелодию. Ты что, дочь, твой отказ посеет бурю недовольства и тонну детских слез…

Эн заметила, что Мария думает о чем-то другом, отчего с заботой спросила:

– Тебя что-то тревожит?

Мария запустила в волосы ладонь, убирая их с лица:

– Немного задумалась, прости. Но я слышала все, что ты сказала. Я исполню вам новую песню, устроим домашний концерт, а ты будешь мне подпевать.

– Подвывать я бы сказала.

– Не скромничай, мам, ведь голос достался мне от тебя.

Эн пожала плечами. Она не отрицала этого, но и не могла с уверенностью утверждать. Никогда не занимаясь пением нарочно, она не отслеживала за собой, есть ли у нее голос для того, чтобы исполнять куплеты под мелодию. Эн, сколько себя помнит, никогда не интересовалась вокалом, а всегда тяготела к литературе. Зачитывалась книгами взахлеб всегда, когда позволяло время. Ей и по сей день нравится пересказывать повести или романы, которые она прочла когда-то или же рассказывать истории из собственной жизни. Заранее не определить, окажется ли слушатель благодарным и ему действительно будет интересно, либо он будет кивать и слушать лишь для приличия. Эн тонко чувствует, когда собеседник халтурит, но пытается всеми силами это скрыть. В таких случаях Эн винит себя в том, что недостаточно хороший рассказчик. А Мария наоборот любит петь, и Эн не могла припомнить, когда дочь проводила время за книгой, исключая те случаи, когда нужно было читать методистские пособия, которые, грубо говоря, ей приходилось читать по принуждению.