Мор Йокаи - Сыновья человека с каменным сердцем

«Пошли, господи, хотя бы одну деревеньку!» – молился в душе не один молодой гусар. Между тем гусар не должен молиться. Такова была жизненная философия господина Пала. Когда в бою он замечал по выражению лица, что какой-нибудь новобранец мысленно молится богу, старый служака непременно выговаривал ему: «Раз молишься, не миновать тебе пули. Подумает враг, вот, мол, хороший человек, дай-ка я его отмечу». И все же многие в тот день молились про себя: «Хотя бы одну деревеньку!»

И что ж вы думаете? Услышана была, как видно, молитва гусар, и судьба ниспослала им, к великому удивлению, не деревню а целый городок.

Выехав по извилистой дороге на пригорок, отряд увидел перед собой в долине красивый степной городок с шестью сторожевыми башнями в разных концах.

Этого они не просили у судьбы. Город – это уж лишнее. Они мечтали только о маленькой деревушке.

По древнему немецкому обычаю, город был окружен каменной стеной. Входить в него было рискованно.

Правда, можно было обогнуть город кружным путем, но над дорогой, ведущей в обход, господствовал холм, на котором за высоким валом виднелось желтое здание. Опытному глазу ничего не стоило распознать в этом здании кавалерийскую казарму. В городе, по всей вероятности, стоял гарнизон. Возможно, что сейчас, во время военных действий, там и нет солдат. Но не исключено и другое, что именно в силу военного положения в городке сосредоточены воинские части.

Спрашивать не у кого. Здесь нет друзей. Первый же встречный выдаст их неприятелю.

Значит, снова в лес, из которого только что вышли. Надо переждать, пока на землю окончательно опустится ночь. Однако и задерживаться было опасно: без сомнения, Палвиц послал гонца, и тот, переправившись через реку в лодке, уже предупредил, верно, коменданта о продвижении отряда гусар.

С наступлением темноты обстановка прояснилась» В казарме протрубили «отбой».

Привычный звук «тра-дра, тра-дри, тра-дра» заставил насторожиться гусарских копей, и они стали прядать ушами: в обычное время после этого сигнала люди давали им на ночь корм и мягкую подстилку из соломы. Эх, теперь солдатам не до того!

Сигнал отбоя прозвучал четырежды из разных концов крепости. Когда умолкли звуки горна, раздался барабанный бой. Теперь ко сну призывали барабаны, как всегда на один и тот же известный мотив, на который солдаты подобрали слова: «Берите, берите, берите ложки!»

Так, значит, в городе стоит еще и пехота.

Обойти город и крепость стороной совершенно невозможно. Кругом болота и топи, в которых ничего не стоит погибнуть и людям и лошадям.

Но двигаться надо – осенняя ночь беспощадна. Куда ж идти?

Такой вопрос может показаться странным. Как это так: двести двадцать венгерских гусар, этих кентавров нового времени, не знают, куда им идти, когда в руках у них верные сабли?

Но подумали ли вы о том, что эти гусары три ночи не смыкали глаз, не имели во рту ни росинки, что лошади их покрыты коркой грязи, что солдаты до нитки вымокли в реке и тело витязей сковал осенний пронизывающий холод? Полководцы знают, сколько битв проиграно только из-за того, что солдаты были голодны, сколько славных армий, готовых, казалось, штурмовать небеса, разбил презренный враг только потому, что он-то был сыт.

Рихард отлично понимал, что сейчас вести отряд в бой нельзя. Люди едва не валились с коней от слабости, – где им было выдержать сражение!

Придет еще и на их улицу праздник, лишь бы им выдержать это суровое испытание.

И как вы думаете: что пришло им на помощь? Беспощадная осенняя ночь, которую они только недавно проклинали. Она внезапно окутала землю таким густым и вязким туманом, что в двадцати шагах ничего не было видно. Ночь как бы говорила: «Я вас укрою, друзья».

– А ну, ребята, – повеселев, обратился Рихард к. своим гусарам, – давайте, выкинем дерзкий номер. Обернем копыта лошадей чепраками и – вперед!

Солдаты поняли его план. Через полчаса все было готово. Теперь стука копыт совсем не было слышно.

Отряд въехал прямо на городскую дорогу. Вступив на нее, гусары как ни в чем не бывало продолжали свой путь к городу.

Навстречу не попадалось ни души. Добропорядочные бюргеры уже давно спали.

Гусары ничего не видели перед собой. Но они двигались все вперед и вперед. Вдруг они услышали колотушку ночного сторожа – было одиннадцать часов. Затем им встретился какой-то человек с фонарем, но он остановился шагах в пятидесяти, и снова послышалась колотушка сторожа. Если бы он увидел их, то наверняка подумал бы, что это призраки, бесшумно скользящие в тумане.