Сяошэн Лян - Исповедь бывшего хунвэйбина

Старушка смотрела на эту сцену ошалелыми глазами. Женщина, которую избивали, кажется, переживала за них больше чем за себя. Не в силах смотреть на них она закрыла глаза и потерянная, растоптанная бессильно опустила голову.

— Еще прыгают, раздавите ногами! — подстрекала детей одна из женщин.

Дети наперебой стали топтать золотых рыбок. В момент десятки ценных красивых созданий дети безжалостно превратили своими ногами в рыбное месиво.

— Еще раз разведите два аквариума золотых рыбок! Посмотрим, чем это для вас кончится! — с дикой ненавистью в голосе пригрозила беременная женщина. Как будто от ее безумной ненависти зависит, разводить ли им рыбок и сколько аквариумов. Точное указание на количество обычно заставляет человека задуматься и сделать по-другому, раз нельзя два, тогда надо один и ее ненависть угаснет.

Мальчик 13–14 лет поднял руку и крикнул:

— Посмотрите, это тоже из ее дома! — он держал в руках и показывал, изящную красную, сшитую из тонкого материала, вещь.

Женщина с ножницами отняла ее у него.

Все остальные женщины столпились вокруг нее, чтобы посмотреть на диковинную вещь. Несколько рук потянулись к ней. Это был комплект из бюстгальтера с трусиками вышитый узорами.

Взрослые женщины загалдели, прищелкивая языками всех на лицах застыло изумление, как бы выражающее единодушное мнение о порочности этой вещи. Изумлялись — как может человек надевать такую развратную вещь; попутно под настроение провели бессловесное воспитание детей, дали понять, что только очень порочные женщины надевают такие вещи.

Их сыновья и дочери, внуки и внучки — учащиеся начальных и средних школ тоже изумлялись, похоже, тоже единодушно полагали, что они, к несчастью, своими глазами увидели самую порочную в мире вещь; свое отношение к порочной вещи они перед женщинами выразили полным неприятием.

Поступая так, подняв галдеж, женщины, тем не менее, как я отчетливо уловил, выражали еще и восхищение, и зависть.

— Посмотри, с верху до низу ручная вышивка, это сколько же надо затратить труда на одну вещь!

— Ой, совсем просвечиваются, все можно видеть насквозь. Что одевай, что нет, все равно одинаково!

— Это ж каких денег стоит?

— Нам никогда таких не купить!

— Даже если и купишь, то не наденешь! Какая порядочная женщина наденет такое?

Избитая женщина безучастно слушала их рассуждения, лицо давно стало пунцовым. Ее без сомнения больше одолевал стыд не за то, что ей обрезали волосы, а за то, что принародно выставляли ее нижнее белье. Она терпела, собрав все силы и выдержку.

Одна женщина подошла к ней, дала две громких пощечины, стала грубо стыдить:

— Вонючая тварь! И ты, ложась спать, надеваешь это?

— Неужели вы никогда не носили бюстгальтеры, никогда не надевали трусы? — наконец, высказала она своеобразный протест.

Шлеп, шлеп! Последовали еще две пощечины.

— Грязная тварь! Какая же порядочная женщина наденет такое?! Да еще вышитое!

— Это мне подарила жена посла, когда я выступала за рубежом!

— Закрой свой вонючий рот! Я за год всего несколько раз выхожу на берег реки, а ты еще ездишь по заграницам! Впредь и не мечтай об этом!

— Ты китаянка или иностранка?!

— По-вашему за рубежом женщины не порядочны!

Возмущение женщин росло.

— Стригите ее, стригите!

— «Мне подарила жена посла», вы слышали, как она преуспевала?

— Стригите, стригите в полоску!

— Разве не из-за хорошего природного голоса она стала жительницей нашего дома? Не допустим, чтобы она сейчас потеряла авторитет! Пусть даже на веки останется дурная слава о нас!

И тут несколько женщин потянулись к той из них, которая клацая ножницами, безжалостно срезала ей волосы. Теперь они пучок за пучком стремительно слетали на землю.

Настроение старушки в военном кепи после того, как разбили аквариум, упало, она глубоко сожалела о случившемся. Неизвестно, какие чувства в этот момент овладели ею, с ней началась истерика, она направилась к невестке, стала набрасываться на нее и царапать.

Несколько мужчин, оказавшихся среди зрителей, не вынесли эту сцену, подошли к старушке и оттащили ее.

Она, лежа на земле, билась в судорогах и кричала:

— Не выйдет, завтра разделим имущество! В нашем доме не все вещи принадлежат той подлой распутнице!..

Женщина с ножницами, закончив свою вторую миссию, склонившись к старушке, крикнула: — Вставай! Кто сказал, что будем делить ваше домашнее имущество? Мы хотим конфисковать ее вещи. Мы можем провести такой политический акт? Старушка не вставала. Лежа на земле, ответила: