Сергей Лян - Ордалия

«Homo homini lupus est» 1 1 Латинское выражение из произведения Тит Макция Плавта «Ослы». Переводится как «Человек человеку волк»

Ованес ожидал начала судебного заседания, расхаживая по длинному коридору, освещаемому тусклыми лампами, спрятанными за пожелтевшими стеклами плафонов, разбросанных на потолке в хаотичном порядке и соединенных между собой кабель-каналами, напоминающими паутину. Он не выпускал из-под мышки толстую папку, набухшую от всевозможных постановлений, протоколов, административных актов и заявлений. В руках он держал замусоленный белый листок с напечатанным текстом обвинения. Три абзаца, четырнадцать строк и несколько десятков слов он старался выучить наизусть, периодически проговаривая у себя в голове подготовленную речь, выбирая нужные интонации. «Убедить судью. Напугать адвоката» – крутилось где-то в сознании. – «Без жалости. Без сожаления»

В назначенное время, тяжелые деревянные двери зала судебного заседания со скрипом отворились, и секретарь пригласила всех его участников пройти внутрь и занять свои места. Набрав в легкие воздуха и расправив плечи Ованес старался идти, чеканя каждый свой шаг каблуками. Кинув надменный взгляд на родственников подсудимого, он ухмыльнулся. «Всё еще на что-то надеетесь?» – подумал Ованес. Сидевший неподалеку у окна адвокат – мужчина преклонных лет, с круглой залысиной на макушке и длинными тонкими усами, как у Сальвадора Дали, нервно перелистывал книги с законами и кодексами, что-то выискивая. Судебное разбирательство подходило к концу, и сегодняшнее заседание было последним. Растерянность адвоката только раззадорила прокурора.

«Прошу всех встать! Суд идёт!» – объявила секретарь судебного заседания.

В зал вошла судья – женщина лет сорока. Большая родинка возле верхней губы имела насыщенный черно-малиновый цвет. Короткие коричневые волосы, стянутые ободком, открывали маленькие уши с большими мочками, в которые вдеты кольцевидные золотые серьги. Неестественность цвет глаз судьи говорил о том, что она пользуется линзами.

– Главное судебное разбирательство окончено, и суд переходит к прениям сторон. Прокурор Филикян, Вам, как представителю государственного обвинения, предоставляется первое слово, – сказала судья и указала жестом на место у трибуны, – Прошу, можете приступать.

– Спасибо, Ваша честь, – Ованес подошел к трибуне, – Уважаемый суд и участники процесса. Собранными по делу доказательствами, достоверно установлена причастность подсудимого Серябкина к совершению инкриминируемого ему преступления. Он, как никто иной заслуживает строгого наказания, но волею случая подсудимому удалось избежать предварительного ареста, и он остался на свободе, ограниченный лишь подпиской о невыезде. Однако я не разделял тогда и не разделяю сейчас мнения на этот счет. Серябкин совершил тяжкое преступление, он хранил наркотики в особо крупном размере и распространял их на улицах нашего с вами города. Нет оправдания тому, что он сделал и я, подчеркиваю, не сомневаюсь в правдивости и честности полицейских, репутацию которых весь судебный процесс порочил адвокат стороны защиты. Все эти слова остались лишь пустым звуком, не подкрепленным ни одним доказательством. Вина же Серябкина доказывается изъятой у него дома крупной партией наркотиков, расфасованных по пакетикам, для удобства дальнейшего сбыта. Есть у обвинения и ключевые свидетели, указывающие на Серябкина, как на лицо, у которого они закупали наркосодержащие препараты. Обобщая сказанное, считаю целесообразным приговорить Серябкина Анатолия Андреевича к пятнадцати годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима. У меня всё.

– Так, далее слово предоставляется защитнику подсудимого Серябкина адвокату Касымову Азамату Еркиновичу. Прошу пройти к трибуне.

Зачесывая остатки волос на плешь, адвокат стал выходить к трибуне, по дороге обронив листы с записями. Когда поднимал один из листов, то нечаянно наступил на него и порвал. К горлу Ованеса подкрался смех, но он сдержался, но все равно вытянул еле заметную ухмылку.

– Ваша честь, – откашлявшись, начал свою речь адвокат, – Мой клиент невиновен, о чем мы неоднократно говорили в ходе всех процессов. Наркотики были подкинуты в дом Серябкина. Он никогда ранее не был замечен в подобных кругах…

Адвокат замялся, вычитывая буквы из разорванного листа.