Андрей Караулов - Русский ад. Книга первая

Караулов опять лег на диван, закинув руки за голову.

— Слушай… — вдруг встрепенулся Алешка, — почему в России… объясни, а?.. — любой разговор между нормальными, в общем-то, людьми не обходится без угроз, если… что-то не так…

— Блока, брат, любишь? — важничал Караулов. — «Да, скифы — мы! Да, азиаты-мы…» Это Александр Александрович все же сгоряча, я думаю. Мы не азиаты, где уж нам! И не европейцы, конечно. Хотя кухня и одежды у нас европейские, — Караулов закинул ноги, полы халата распахнулись до неприличия, но он совершенно не смутился. — Мы азиопы. Сочетание несочетаемого, слушай! Азиаты — хитрые. Европейцы — добрые, особенно богатые… как Цветаева говорила? Я люблю богатых, они все такие добрые, милые, всегда улыбаются… А что ж им не улыбаться, когда денег до черта? У кого денег до черта, тот немножко обманул весь мир!

А азиопы, земляк, это какое-то… полудетское сочетание хитрости и доброты… — но мы с тобой не поссоримся, ты не бойся!

Алешка действительно чуть-чуть окосел.

— И Якубовский? Его душа понеслась в рай?..

— А куда ж ей нестись, если генерал армии у тебя на побегушках? Но полет оборвался на старте. Все тот же Коржаков Александр Васильевич, по кличке Саня-гипнотизэ-эр. Он еще и товарища Скокова подключил, Юрия Владимировича, секретаря Совета безопасности, они в тандеме сработали. Господин Скоков… представь эту сцену… врывается к Президенту России, и Ельцин его услышал!

Гарант офигел, разумеется, читая анкетку Дмитрия Олеговича: что, понимать, в Кремле деется!

Егор Тимурович тут же сообщил Президенту России, что с кандидатурой Якубовского его злонамеренно обманул господин Шумейко, которому Егор Тимурович безгранично верил.

Вечером того же дня Владимир Филиппович Шумейко прямо во дворе своей дачи сжег, к черту, всю карельскую березу. Чтобы Коржаков не узнал — взятка как-никак.

Представляешь это пламя, земляк?

И уходит в несознанку Пишет Коржакову письмо: этого гада Якубовского ему подсунул Баранников, которого он, Шумейко, всегда почитал как родного отца.

Ну не сука, а? Объясни, земляк, — Караулов весело смотрел на Алешку, — почему у нас как-то так получается: если вице-премьер так сука…

«Б-бах!» — в окошко ударил снежок.

— Что там? — вздрогнул окосевший Алешка.

Караулов повернул голову:

— Пацаны вызывают. Шпана.

— Как? Куда еще?!

— Баб лепить снежных. А может — на санках кататься. Это Филе, дружку моему, месседж. Я у него, у Фили, друг детства… ближайший. Папа на общественных началах. Хотя вырастет — даже не вспомнит, я думаю!

За стеной, на бывшей кухне, Наташа открыла форточку:

— Филипп в школе, мальчики! Филипп в школе!

— Ты меня слышишь? — Караулов тронул Алешку ногой. — Ты еще здесь?

Алешка действительно опьянел, ему очень хотелось свежего воздуха…

— Значит, так, — продолжал Караулов. — Теперь второе действие этой… чудовищной народной «Хованщины». Виктор Павлович Баранников, пойманный, можно сказать, с поличным, опустил гриву и принялся с горя безжалостно травить себя водкой.

Дунаев Андрей Федорович тоже расстроился и тоже водкой себя травил — в духе гнусных русских традиций. Хорошие у нас органы… внутренние… — да?

На хрена он нам, этот Якубовский? — решили орденоносцы. Он же «чепешник», не ровен час — заговорит! Или на экране, в передаче у Караулова, или (что хуже) в кабинете у Коржакова.

Под запись. Лично для Бориса Николаевича. Расскажет, заговорит, например, как он гулял их жен по Цюриху, где они, наши красавицы, жена Баранникова и жена Дунаева, отоварились (за счет Якубовского, разумеется) аж на миллион швейцарских франков. Какие же счеты могут быть между друзьями? Тем более если Баранников, например, сидит за рабочим столом Андропова?! Знаешь: крошка-сын спрашивает у папы, кто такой массажист? — Это человек, — отвечает отец, которому женщина, сынок, платит деньги за то, за что другие получают по морде!

Алешка молчал.

— Вот как им, орденоносцам, с Димой не повезло. Получить в физию. Лично от Президента. И решили они, благородные русские генералы, побыстрее от Якубовского избавиться. В России, как ты знаешь, боятся не тех, у кого кулаки и морда, а тех, у кого язык подвешен, — раз Якубовский мебель дарил и зарплату платил, он ведь и заговорить может, если к стенке припрут, Якубовский — бизнесмен, а не Зоя Космодемьянская!

Даже дача Якубовского на Рублевке — и та за Баранниковым, за КГБ!

Генералы задумались. Убить? Элементарно, Ватсон! Но опоздали: Президент в курсе, что какой-то пацан из Болшева засунул себе под мышку его лучших генералов! Саша-гипнотизэ-эр тут же доложит: Якубовский, Борис Николаевич, внезапно ласты сложил, и следы, ясное дело, ведут прямо к Баранникову, на Лубянку, в его рабочий кабинет…