Садриддин Айни: Бухарские палачи

Такое скопление узников получилось еще и потому, что кази-калон [5] Кази-калон — верховный судья Бухарского ханства. Бурханиддин, Низамиддин-ходжа Урганджи и карванбаши [6] Карванбаши — глава бухарского купечества. Абдураиф предложили новый способ убивать людей, благосклонно одобренный эмиром.

Этот способ несколько удлинял и соответственно замедлял процесс уничтожения людей. Помещений для заключенных теперь уже совсем недоставало. Чтобы по вновь изобретенному методу убить человека двум-трем палачам приходилось тратить около часа.

Все теснее и плотнее забивались тюрьмы, все увеличиваясь, росла человечья очередь за смертью, в которой люди вынуждены были ожидать последнего своего часа

Прежде чем описать «новый способ убивать людей», считаю необходимым вкратце рассказать о старом методе.

В первых числах марта в каждой хавличи-дворике Арка, были вырыты канавы длиной восемь, шириной два и глубиной шесть метров. Приговоренных к смерти связывали по рукам и ногам, укладывали ровненько в ряд, так, чтобы головы их свисали над краем канавы; потом палачи протыкали мученикам горло тщательно наточенными ножами; ученики палачей за ноги оттаскивали трупы в сторону и на краю канавы размещали — в том же порядке — следующую партию тех, кто, дожидаясь удара палаческим ножом, стоял в очереди за смертью.

Этот испытанный «способ» позволял одному палачу за час отправлять на тот свет немало душ и при этом чрезмерно не утомляться; к тому же для нескончаемых новых жертв помещения очищались незамедлительно. Постепенно, однако, в старом методе были обнаружены изъяны.

Вот существеннейшие из них.

1. Через два дня канавы наполнились кровью и над Арком повис густой, отвратительный запах; жить в Арке из-за этого, всюду проникающего, омерзительного запаха становилось невыносимо.

2. Палачи прознали, что среди узников множество ни в чем не повинных людей и зароптали. Показывая то на одного, то на другого, они говорили: «Этого мы убивать не станем, он не виноват; невинно пролитая кровь приносит несчастье».

3. Самый же существенный изъян заключался в том, что человек с перерезанным горлом испускал дух, помучившись всего каких-нибудь 15-20 минут. Эмира же и его придворных не удовлетворяло это; кровь, пролитая столь легко, не утоляла их кровавой жажды; подобно пьяницам, алчущим вина, они сгорали от желания насытиться острыми, сильными зрелищами казней, таких казней, которые обрекали бы человека на страшные, дикие и длительные муки.

Вот почему ввели новый способ убивать людей. Перед палачами была поставлена цель — умертвлять {1} 1 Так в тексте (прим. В.С.) человека бескровно, причиняя ему возможно больше нестерпимых страданий. Наполненные кровью канавы засыпали землей, прикрыли досками, водрузили на них виселицы. Каждая виселица была слажена из трех жердей: две высились одна против другой на расстоянии четырех метров; третья соединяла их сверху. К перекладине был прибит железный блок, а через него продернута пеньковая намыленная веревка. Приговоренного к смерти подводили к виселице, накидывали на шею петлю, затем палачи принимались, что было мочи, тянуть за другой ее конец, тот, что был пропущен через блок.

Беспомощно, нескладно болталось в воздухе тело несчастного, напоминая почему-то фигурку ребенка, раскачивающегося на качелях... Через две-три минуты глаза мученика начинали вылезать из орбит, кровь струилась из носа, лицо синело.

Выждав момент, когда жертва оказывалась на грани смерти, палачи, чтобы она не успела проститься с этим миром, начинали отпускать веревку. Истязуемый грохался на землю, корчился в судорогах, затихал.

Но стоило ему открыть глаза и едва прийти в сознание, палачи опять хватались за веревку. И снова шея упиралась в железный блок; снова из стороны в сторону болталось тело; снова лезли глаза из орбит; снова струилась из ноздрей кровь; снова синело лицо; снова перед взором вздернутого на виселицу возникал образ мучительной, варварской, жуткой смерти, смерти, несущей с собой такие страдания, каких никто доселе не видел и не знал, какие нестерпимо даже видеть и знать...

Обреченного подтягивали вверх еще и еще, душили и опять швыряли на землю; немного успокоив этим зрелищем изнывающих от жажды крови эмира и его свору, человека убивали.

Все это повторялось каждый день, с рассвета до полуночи. И даже палачи, сильные, привыкшие к жестоким своим обязанностям, валились от усталости и проклинали жизнь.