Стефан Дичев - Путь к Софии

— Нет, благодарю, садитесь вы, если желаете, я постою!

«Как странно, что она опять со мной на “вы”... Притворяется, или мы правда уже такие чужие?» Он посмотрел на нее, и глаза их встретились. И снова он ощутил то волнение, которое охватило его, когда он открыл дверь в гостиную. Казалось, музыка зазвучала в его душе, и такой прекрасной показалась ему Неда, так трудно было оторваться от ее побледневшего лица, что он рассердился на себя. А тогда, на приеме, разве она была не такая же? Да, и тогда она его поразила, и тогда он был восхищен, но этой неземной музыки не было — он был только возбужден и дерзок. А сейчас они здесь одни, в четырех стенах, и каждую минуту сюда могут войти. Зачем, в сущности, ему понадобилась Госпожа? Сейчас сюда войдут, и все кончится. И вдруг наперекор самому себе, с непонятным желанием причинить себе боль он сказал:

— Твой... извините, ваш жених, господин консул...

Она с мольбой посмотрела на него.

— Я ему обязан, можно сказать, очень обязан!

— Не понимаю! — прошептала она.

— Я мог сейчас быть в Черной мечети!

— В Черной мечети? В темнице? Но почему? — спрашивала она, все сильней ощущая неизъяснимый страх.— Вы... что-то совершили?

— Нет, — рассмеялся он. Ему захотелось быть находчивым, оригинальным. — Должен был совершить, но не совершил.

И он рассказал ей о том, как работал на строительстве укреплений, о стычке с полицейскими, об арестованном шопе. Кончив, он посмотрел на нее в упор, стараясь прочитать на ее лице, как все это на нее подействовало. «Она не такая, как я думал! Но какая же она тогда, какая?» — проносилось в его голове. Неда молчала и только, стиснув руки, покачивала головой.

— Скажите, что будет с тем крестьянином? — спросила она наконец, но видно было, что другие мысли занимали ее.

— Разве вы не знаете, что бывает с теми, кто не желает больше терпеть насилия?

Напряженность, возникшая между ними, ослабла. Смолкла музыка в душе. Но поднималось что-то новое. Андреа безотчетно подумал, что скоро она уедет отсюда с консулом. И уже не упрекал ее, не оскорблял мысленно, как когда-то. Ему только было тоскливо.

— Признаюсь, — сделав над собой усилие, сказал он, — я не люблю иностранцев. Но ваш жених... Жаль только, что он так бережет чужие тайны.

Андреа вспомнил, как он выспрашивал консула, и тут же спохватился, что именно за этим он и пришел сюда. Сейчас вернется Филаретова, но и Филипп будет с ней! Лучше уйти. Вдруг что-то в нем пробудилось, что-то дерзкое, жестокое. Он сделал шаг к Неде и, вперив в нее беспокойный, горящий взгляд, грубо спросил:

— Отвечай, ты чувствуешь себя болгаркой?

— Странный вопрос...

— Отвечай: чувствуешь?

— Зачем вы меня спрашиваете? — заговорила она опять на «вы», сжимаясь под его взглядом.

— Если ты настоящая болгарка, ты можешь это доказать. Докажи!

— Я? — воскликнула она.

— Ты, да, ты! Твой Леандр узнал от Сен-Клера, что из Константинополя ждут какую-то очень важную особу. Ты должна узнать, кто это!.. Когда он прибудет? Какие резервные войска прибудут с ним? — быстро говорил он, наступая на нее, а она без кровинки в лице отступала шаг за шагом.

— Но это значит, я должна буду выпытывать это у него, как шпион? — прошептала она. — У него! Да это недостойно, Андреа!

На лестнице послышались шаги. Он прислушался, дрожа всем телом.

— Служить своему отечеству недостойно?! Впрочем, другого я и не мог ожидать от вас, — сказал он презрительно, отойдя к окну,

Она вся вспыхнула.

— Теперь, — продолжал он, — вам осталось выдать меня своему брату. Или его приятелям!

— Но у вас нет никаких оснований для этого. Я...

Она умолкла и посмотрела на него с отчаянием, потому что шаги раздавались уже у самой двери.

В гостиную вошла Филаретова, а за нею Филипп.

— О, кто к нам пришел! — радостно всплеснув руками, воскликнула она, увидев Андреа.

Филипп только кивнул ему свысока и взглядом спросил сестру, откуда он здесь взялся. Филипп заметил, что Неда расстроена, и подозрительно поглядел на Андреа.

— Я шел мимо и решил заглянуть к вам, — говорил в это время тот хозяйке дома. — Я прямо с укреплений... Вот на что похож! — И он показал на свою грязную одежду.

Рассмеявшись громким, неприятным смехом, он резко поклонился сестре и брату Задгорским, сказал Филаретовой, что зайдет попозже, и быстро вышел из гостиной. Сбегая вниз по лестнице, он услышал раздраженный голос Филиппа:

— Что случилось? Он тебя оскорбил чем-нибудь?

Андреа остановился. Напряженно прислушался: что она ответит? Но Неда ответила очень тихо, и он не расслышал, что именно. Не дожидаясь служанки, он сам отпер входную дверь и вышел, громко хлопнув ею. Дремавший на козлах Сали вздрогнул.