Стефан Дичев - Путь к Софии

Он был в оковах. Железное кольцо вокруг шеи больше всего потрясло ее. Она могла представить себе его только сильным, гордым, он всегда возвышался над остальными. «Он искал меня глазами, — думала Неда, — улыбался мне, высоко поднимал голову, хотел приободрить меня. А сам с железным кольцом на шее... Потом я видела и твоего отца, Андреа. Жандарм его все время подталкивал, но он не так переменился, как мой отец... Тогда я поняла, что вы, Будиновы, из другого теста, не то что мы...»

Она все теснее прижималась похудевшим лицом к решетке. Уже горела вся Имаретская слобода. Временами ей казалось, что горят купола мечети, временами — что четко вырисовывающийся черный массив мечети то вздыбливается, то оседает набок, словно пытается уклониться от налетающей на нее стихии. Орудийные выстрелы не прекращались, к ним примешивался вой, глухие взрывы, ружейная пальба. У ворот Джани-бей орал на жандармов, чтобы они поскорее нагружали повозки и побыстрее вешали.

Потом вывели еще несколько узников. Мечущийся свет пламени временами приоткрывал над ними покров темноты, но она тут же снова еще плотнее смыкалась. Неда с трудом могла отличить их фигуры от фигур жандармов. Отца не было среди них. Но тут же выгнали еще нескольких, и она снова вперила в них взгляд. Пламя напротив по-прежнему слепило ее. Тот высокий?! О боже! Он обернулся...

— Папа, папа!

Грохот выстрелов заглушал ее голос. Он снова обернулся... Этих тоже? Двинулись. Их выталкивают во двор мечети.

— Нет! Нет! — дико закричала она.

Заливавший ее желтый свет стал оранжевым, красным-красным, как свернувшаяся кровь. И все окутал мрак. Она постояла еще немного. В голове ее была зияющая пустота. «Невозможно! Нет, это не мой отец, добрый, всеми уважаемый в городе человек... Нет...» Она отпустила решетку и упала на нары.

Кто-то стучал в дверь. Она не шелохнулась. Чернота, застлавшая ей глаза, медленно разорвалась, растворилась... «Словно распахнулись двери, — подумала она. — Андреа, милый, дорогой! Люблю тебя, люблю тебя». Ей казалось, она поднимается по какой-то лестнице, ступенька за ступенькой, все выше.

Что-то разламывалось. Дверь с треском отворилась. Этот резкий звук вернул ей сознание. Она быстро утерла ладонью слезы и поднялась. Пусть будет конец, только пусть поскорее он наступит.

Вдруг ее охватил совсем другой страх, страх, который все время с той поры, как она очутилась здесь, заставлял ее быть настороже. Какая-то мужская фигура загородила светлый прямоугольник. Не Джани-бей, нет. И не англичанин. Капитан Амир. Зачем он тут? В руках у него какая-то одежда. Не от Маргарет ли он?

Он вглядывается в темноту помещения, местами освещенного коридорными фонарями, местами — отблесками пожарища. Обнаружив ее, он кричит, задыхаясь:

— Неда-ханым! Идемте! Не бойтесь, это я!

Она не шелохнется. Он снова говорит с нею по-французски. Вежливость Сен-Клера была ледяной. Для Джани-бея она была всего-навсего низшим существом, и он смотрел на нее с презрением. Но Амир почти всегда порывался сказать ей что-то человеческое. Несмотря на ненависть и отвращение ко всем к ним, она не могла не быть в душе ему благодарной. Не могла не отделить его от Джани-бея, от Коч-бабы и от остальных турок, которые бросали на нее жадные взгляды, ухмылялись и недвусмысленно выказывали ей свои отвратительные скотские желания. Порой в часы одиночества она даже представляла себе, как Амир поможет ей бежать отсюда... И как потом, поняв ее, он будет тронут ее огромной любовью к Андреа и проявит милосердие...

— Скорее! — говорит Амир, подойдя к ней. — Закутайтесь в это покрывало. Я отведу вас в английскую миссию.

Он ее уведет отсюда. Безумная надежда пронзила все ее существо. Неужто он ее действительно спасет? Она мгновенно унеслась в мир благородства... Кавалер де ла Брийон спасает леди Энн, переодетую пажем... Но нахлынувшая следом отрезвляющая волна охладила ее романтический пыл, повергла ее в страх. Турок говорит, что спасет ее! И перед ее глазами почему-то встала Сесиль. Неду била дрожь. Она колебалась, сознание ее словно раздвоилось. Нет, нет, это все же его упросила Маргарет... «Да, это Маргарет! Ей он не мог отказать», — убеждала она себя. Хотела этому верить. Верила. Она забыла даже о том, что происходит за стенами тюрьмы, на заднем дворе. Она думала только о себе.

— Вас прислал мой брат?

— Ваш брат... Только торопитесь. Вы понимаете? Накиньте покрывало! Вот так...

Вся дрожа, раздираемая доверием и страхом, окончательно теряя волю, она закуталась в покрывало и пошла следом за Амиром. «Боже мой! Что я делаю? Куда иду?» — думала она.